было можно. И это ли не счастье? Ника нигде не работала, только иногда ездила к подруге, да потихоньку начала играть на нервах обычно сдержанного, морально-устойчивого мужа.
– Помой посуду! – строго наказал Игорь, войдя с суровым видом в комнату к супруге. Всё-таки злость пересилила его сдержанность.
– Сейчас, новости досмотрю, – спокойно ответила Ника. – Глядь, как хорошо мы их бомбанули!
– Мне всё равно! – повысил голос Игорь. – У меня дома посуда грязная! У меня дома грязные полы! Хорошо, хоть банановые кожурки повсюду не валяются! У меня дома бардак! Когда я вернусь с работы, и будет так же, я тебе…
Мужчина не нашёлся, что сказать дальше. Что он сделает? Ударит её? Отнесёт за шкирку к раковине и заставит вымыть эту чёртову сковородку, четыре тарелки и пять кружек? С первой женой Игорь тоже ругался, но это была как будто игра на опережение. Кто первый выскажется, тот и прав. И будет о чём подумать после взаимных упрёков. Правда, один раз что-то пошло не так, и после обычной ссоры первая жена Игоря собрала чемоданы и улетела из страны к родителям. Тогда это ещё можно было сделать. Но сейчас проблематично даже выехать из района, а город покинуть стало невозможно. Высокая секретность, плюс неблагоприятная эпидемиологическая обстановка – в любой момент можно было подцепить какую-нибудь заразу и стать, например, трупоедом, хотя такие случаи официально пока не были задокументированы. Нескончаемая война и страх за то, что когда-нибудь с неба свалятся ракеты, с которыми система ПВО опять не справится. Особенно тревожно стало после того, как возобновил работу почти разрушенный старый завод, что находился рядом с домом. В цехах явно что-то начало происходить, но никто из соседей не знал подробностей. Это было нормально для этого города – что-то всегда происходило, и никто не знал подробностей, но у каждого на всё имелись свои догадки.
– Что ты мне собрался сделать? – пока без злости, но с нотками раздражения спросила Ника.
Она ненадолго оторвалась от плоского экрана телевизора и сверкнула своим уже знакомым Игорю хищным взглядом. Это выглядело очень эффектно – прямая чёлка почти до глаз, чёрные до синевы волосы и эта искра кокетства, злости, желания показать свою не простую натуру. Но ради чего? По крайней мере, Игорь усмирил свой приступ агрессии. Потому что поймал себя на том, что не хотел бы, чтобы Ника устроила истерику. Да, ругаться она умеет лучше него, и первая жена по сравнению с Никой была ангелом. И ему, оказывается, совершенно не хотелось скандала. Не хотелось этих дерзких фраз, от которых он перестаёт чувствовать себя хозяином этого дома. А это очень сильно бьёт по самолюбию, и… чёрт с ней, с этой посудой!
– Ничего! – попытался грубо ответить Игорь, но получилось так, будто он обиделся.
– Ты что-то собрался мне сделать? – с вызовом спросила Ника. Кажется, она начала заводиться.
– Игорёк,