водитель. – Ничего, дома из окна посмотришь, как разбомбили. Нам расскажешь.
– Дома рядом задели? – заволновался Игорь.
– Вон, стоит твой дом, целый и невредимый! – показал рукой водитель в сторону одноподъездных высоток постройки начала 2010-х годов. – Я тебя у въезда во двор высажу, а то неудобно тут разворачиваться.
Броневик остановился у сломанного шлагбаума, а Игорь, ни с кем не попрощавшись, поспешил домой. Он с силой бросил пустую бутылку из под пива в сторону бетонного забора, и, перед тем как открыть дверь подъезда, мужчина ещё раз осмотрел строение со стороны двора. Но, вроде бы, всё было как прежде, но душа была не на месте, сердце бешено колотилось. С другой стороны, если бы дома вышибло окна, то Ника, Костя или мама смогли бы позвонить ему или написать, хоть и его рабочее место не подразумевало постоянное использование мобильной связи. Впрочем, никто из них даже не сообщил ему о том, что была бомбардировка завода, который находился буквально под окнами.
Лифт, как всегда, не работал. В доме было около двадцати жилых квартир и местное ТСЖ не сильно беспокоилось об условиях проживания жителей. Дом был хорошим, крепким, но в период первых бомбардировок много жильцов съехало отсюда из-за близости завода, который могли разбомбить и всё-таки разбомбили, но не все спешили вернуться в прежнее жилище. Даже семья Горбуновых тогда временно переехало жить в бомбоубежище, но пришлось вернуться, так как других вариантов проживания у них не было. Сейчас всё было не намного лучше: правительство хоть и увеличило поставку продовольствия, но безопасность и качество жизни незащищённых слоёв населения не было в приоритете.
Игорь почти на одном дыхании добежал до девятого этажа. Звонко положив пакет с двумя бутылками пива на пол, он с трудом открыл тяжёлую входную дверь.
Дверь тут же покосилась, оставшись висеть на одной широкой петле.
Перед взором Игоря предстали руины завода с высоты девятого этажа. Холодный ветер не мог заставить усомниться в увиденном. Место, где когда-то была просторная квартира Горбуновых, стало скомканным сколом высотного здания. Небольшое место размером с коврик под дверью осталось от жилища Игоря. Обвал произошёл на несколько этажей вниз со стороны завода из-за взрывной волны или осколочного попадания.
Мужчина медленно опустился на колени, смотря вниз, пытаясь что-то разглядеть в хаосе каменного завала. Ему показалось, что он даже видит кусок ярко-красной материи, сильно напоминающий кофточку Ники. А где-то в том месте, где остановился обвал, в районе шестого этажа лежал старый деревянный стул, почти не сломанный, не хватало лишь одной ножки. Старый, но крепкий стул, который жалко было выбросить. Такой же стул стоял в комнате матери…
Долго Игорь всматривался в обломки. Протирал стёкла своих очков, потом снова всматривался. Потом он, открыв бутылку пива, по кругу набирал номера телефонов матери, Ники, Кости. Но дозвона не было.
Прислонившись