дубу, где ловчий добил ее копьем в горло. Предпоследняя свинья со стрелой Карли в боку обратилась в бегство, и за ней пришлось идти с четверть рёсты по казавшемуся черным в свете луны кровавому следу. Третья мелкая рюха, единственная, оставшаяся в живых, благоразумно дала деру.
Первая зимняя охота удалась, охотники никого не потеряли, и единственное ранение было небольшим – отскочивший кусок рогатины рассадил Гизуру ногу. С рассветом, ватага отправилась в Ноннебакке. Карли вел в поводу пару оленей, тащивших волокушу с двумя рюхами. За ним, на грузовых санях, в которые веером были впряжены четыре оленя, ехал Ламби, и вез клыкача и матерую свинью. За санями по умятому следу брели ватажники с Гизуром, гордо опиравшимся на копье и преувеличенно хромавшим, во главе. Впереди победоносного шествия и чуть поодаль ехали верхом Хельги и Аса и о чем-то беседовали.
Карли смотрел им вслед. Дети Хёрдакнута Рагнарссона были непохожи на светловолосого, голубоглазого, широкоплечего, кряжистого ярла. От матери им досталась диковинная порода – тонкая кость, бледная кожа, большие фиалковые глаза, и прямые темные волосы. Но Рагнхильд была невелика ростом, а ее дети выросли гораздо выше своих сверстников. Жены карлов поговаривали, что Хильдигунна, мать Рагнхильд, верно, изменила своему мужу с альвом, и альвовы внуки получились, как им и положено, заговоренные – зараза к ним не пристает, грязь не липнет, беда сторонится, и даже блохи вроде реже кусают.
Карли решил, что Аса и впрямь похожа на хофдингу[37] альвов – только заменить лисью шапку на алмазный венец, – и принялся в который раз думать безнадежную, но сладкую думу. Вот сейчас из леса выбежит медведь-шатун, бросится на лошадь Асы, и Карли сразит его копьем. Медведь из последних сил ударит его лапой, и Карли со смертельной раной от медвежьих когтей умрет на руках у дочери ярла, и она прольет слезу благодарности на его холодеющее чело. Или, например, из леса выскочат разбойники, схватят Асу, похитят ее, а Карли найдет их по следам, одного за другим застрелит из лука или перережет горло, а под конец, в лагере разбойников, вступит с их вожаком в поединок на копьях… Дума Карли дошла до особенно приятной части, каково будет почувствовать этот гибкий и стройный стан в объятиях, когда Аса бросится ему на шею, но тут Хельги поднял руку. Ватага остановилась. Тропа спускалась вниз к реке, и в открывшемся прогале в лесу виднелись три столба жирного черного дыма.
– Кром… Конюшня, маслобойня, обе уже почти дотла сгорели, и что это там с западной стороны? – Хельги встал в стременах, всматриваясь в даль. Как назло ему, начал идти снег.
– Водяная мельница, – Аса нахмурилась. – Надо быстро послать кого-нибудь разведать, чья это работа и здесь ли они еще.
Карли очень хотел сказать: «Пошли меня!» Увы, пока он набирался смелости, Хельги кивнул Ламби, и тот спрыгнул с саней и начал выпрягать самого крупного оленя. Этот олень-учак был обучен ходить под седлом, по образцу верховых оленей саамо.