плечами, Брукс уселся на кожаный диван.
– Мы поговорим с Саттоном все втроем: Карсон, ты, я. Саттону хуже с каждым днем. Я понимаю, что, возможно, это жестоко пойти к нему и надавить на него, но мы должны.
Мать умерла всего три месяца назад, унеся с собой в могилу секрет о том, кто их отец. Грэм понятия не имел, почему она им не сказала. Сначала он думал, что это Саттон, а она стыдилась и боялась в этом признаться. Но анализ ДНК доказал, что только Карсон его сын. Брукс с Грэмом так ничего и не узнали про себя.
С одной стороны, им ужасно хотелось узнать, кто же их отец, а с другой – Грэм был рад, что старый пройдоха не имеет к нему отношения. Не говоря уже о том, что это оставляло свободу действий, чем он и воспользовался. Он получил результаты ДНК прямо накануне благотворительного гала-приема в пользу детской больницы. И в ту же ночь соблазнил Еву. Она была великолепной в облегающем платье золотого цвета. Медово-каштановые волосы, убранные в высокую прическу, растрепались, когда он наконец привез ее в свой пентхаус. У них едва хватило терпения не наброситься друг на друга в такси.
– Хорошо, мы пойдем втроем, – сказал Грэм, вернувшись в сегодняшний день. Он сделает это ради братьев, а они все трое – единая команда. – Знаю, что Саттон сильно сдал.
Брукс злорадно усмехнулся:
– Я на это рассчитываю.
День тянулся бесконечно, и наконец, чуть не плача от усталости, Ева добралась домой и погрузилась в ванну. Все симптомы первой беременности вернулись с новой силой: постоянное желание отдохнуть, внезапная тошнота, повышенная нервозность. Утомительно было держать себя в руках на работе. Когда кто-то из недавно приобретенной компании в Барселоне выразил сочувствие по поводу болезни отца, она растерялась. К счастью, разговор происходил по телефону, а не по видеосвязи, и никто не увидел, что глаза у нее наполнились слезами. Ей удалось справиться с голосом и поблагодарить нормальным тоном.
Почему люди ведут себя так, будто он уже умер? Это так тяжело и неприятно слушать. Отец жив, хотя очень болен.
Ева опустила руку вниз под лавандовую пену на плоский живот. Дети – это благословение божье, невинность, которую они с Грэмом создали… это ни с чем не сравнить. Еве хотелось рассказать отцу, но прежде она обязана поговорить с Грэмом.
Только бы ребенок не превратился в жертву семейной вражды! За это придется биться, но Ева отметала мысли о том, что это невозможно. Грэм верен своей семье – это очевидно. А как он отнесется к ребенку? Как отнесется к ней?
Она не хотела его постоянного присутствия в своей жизни. У нее планы, цели, карьера на таком взлете, о чем она и не мечтала. Она стала президентом компании, когда отец больше не смог возглавлять «Элитную недвижимость». Зачем ей эта карьера за счет здоровья отца, его жизни?
Зазвонил сотовый, и Ева вздрогнула. Надо было оставить телефон в сумке, но последнее время она держала его рядом – вдруг сообщат об отце.
Телефон лежал на краю ванны. Бросив взгляд на экран, Ева увидела имя Норы. Плохо с отцом? Ева вытерла полотенцем руки