и женского пола, считая с детьми. Мужчин несоизмеримо больше – солдаты всё ж таки первоначально перебирались в края здешние. Но уже идут, идут «караваны невест» предназначенные именно для заокеанских территорий, более никаких «хищений» девок гарнизонами в Сибири и на Амуре – всех невест перевозить в Константинополь-Тихоокеанский, строго-настрого указал Константин Николаевич. Впрочем, «рынок невест» образовался и в Сономе, ставшей эдаким «вольным городом» – плати пошлины и занимайся чем хочешь. В Сономе покупали-продавали всё что можно, и, разумеется, что нельзя. Оружие, боеприпасы, новомодные консервы, проволока для телеграфа, ткани, ювелирные изделия, женщины…
Для придирчивых и богатых русских солдат предлагались девственницы из мексиканских и индейских семей, неведомо какими путями похищенные или, скорее, выкупленные у родителей. Но как оно на самом деле обстояло, губернатора абсолютно не интересовало. По факту получал солдат жену, быстро обращал её в православие и уходил служить пограничником-ополченцем, заодно получая и земельный надел.
А дети народятся русские – какие тут могут возникнуть вопросы. Особая статья – матросы. Тут контр-адмирал Невельской рвал и метал, но против воли Константина не шёл. Матрос, нашедший пару, мог перевестись на суда пограничной службы или купеческие «корыта» Российско-Американской Компании, оставаясь формально на воинской службе, но зарабатывая хорошие деньги, позволяющие содержать супругу и детей.
Не миновала чаша сия и капитана Мезенцева. Бравый офицер долго сопротивлялся атаке экс-наложницы великого князя Перлиты-Моники, но в конце концов сдался, пришёл к губернатору с прошением разрешить брак с Моникой Константиновной Жемчуговой (так Перлиту записали в церковные книги при крещении).
– Андрей Дмитриевич, – Образцов тогда изрядно вспылил, – да чёрт бы вас побрал! Вы хоть понимаете, что творите?!
– Ваше превосходительство, не вижу никаких препятствий для создания семьи с Моникой Константиновной и не позволю никому ни словом, ни намёком оскорбить мою невесту!
– Да я вовсе не против вашего брака, – генерал «сдал» назад, – наоборот, я высоко ценю вас, господин капитан.
– Тогда в чём дело?
– Хм, если великий князь вернётся в Русскую Америку, да ещё и с супругой, вы понимаете, что я буду вынужден законопатить вас чёрт-те пойми в какую Тмутаракань, подальше от высокого начальства?
– Так точно. Вполне понимаю.
– А вы здесь нужны, уважаемый Андрей Дмитриевич. И сейчас и впоследствии. Такого офицера, днём с огнём не сыскать по всей империи.
– Благодарю за лестную оценку моих скромных способностей, ваше превосходительство. И, тем не менее, я настаиваю…
– Да пожалуйста, господин капитан. Пожалуйста. Где прошение? Вот, видите: «Не возражаю»! Совет да любовь, на свадьбу только попробуйте не пригласить!
И Константинополь-Тихоокеанский и Николаевск-Американский