упокой души,
Семи царей возлюбленной, —
Не помогли цари! —
Семью грехами сгубленной
Графини Дюбарри.
Песня
Ах, весна, ах прекрасное лето,
Ах, сияние светлого дня!
Друга милого в городе нету,
Он надолго покинул меня.
Целовальник божится в трактире,
Что, кого не помиловал суд,
Поселяют в далекой Сибири
Или даже в Манчжурью везут.
Оттого-то я слышу ночами,
Льют железо, ломают гранит,
Вижу, друг мой с моими врагами
В арестантском халате стоит.
Постаревший в неволе и в муке,
Похудевший от дыма и мглы,
Поднимает он белые руки,
А на белых руках кандалы.
Ах, сестра, золотая гитара,
Что нам делать с тобой, – прозвени!
У окна, да над шумным бульваром,
Да в такие-то ясные дни?
«Им счастие даже не снится…»
Им счастие даже не снится,
И их обмануло оно.
Есть в мире лишь скука. Глядится
Скучающий месяц в окно.
Пьют чай, разбирают газеты,
Под долгие жалобы вьюг,
И думают, думают: «Где ты,
Теперь, мой забывчивый друг?»
Болезнь
В столовой бьют часы. И пахнет камфарой,
И к утру у висков еще яснее зелень.
Как странно вспоминать, что прошлою весной
Дымился свежий лес и вальдшнепы летели.
Как глухо бьют часы. Пора нагреть вино
И поднести к губам дрожащий край стакана.
А разлучиться всем на свете суждено,
И всем ведь кажется, что беспощадно рано.
Уже не плакала и не звала она,
И только в тишине задумчиво глядела
На утренний туман, и в кресле у окна
Такое серое и гибнущее тело.
«Как дымный парус, жизнь моя…»
Как дымный парус, жизнь моя
Уходит, и туман редеет.
Уже над морем вечереет,
А нет навстречу корабля.
Уже над морем тишина.
И солнце тихо потонуло.
Чернеют в сумраке акулы
Вокруг разбитого судна.
Что жадным ветер обещает?
Иль слушают теперь они,
Как синий берег и огни
Матрос в бреду припоминает?
«– Поскучай, дружок, поскучай, – …»
– Поскучай, дружок, поскучай, —
Где же вольные твои небеса?
Вот у нас сапфиры, парча,
Кинематограф и бега.
– Я давно ничего не ищу,
И давно ничего не люблю,
И зачем напомнил мне ты
Про былые мечты мои?
Не хочу любви и вина,
Незнакомок, чахлых озер,
Потому что все – суета,
Все будет один костер.
Ты останься со мною, грусть,
И белая Венера-звезда,
А людей не хочу… Пусть
И они забудут меня.