калибра: патроны труднее найти. Хотя либо оружейный магазин, где всякие есть, либо никак. И сколько у меня всего патронов? Взял ружье, и как-то даже неожиданно руки все сами сделали – одним движением отстегнуть магазин и потянуть затвор. Хотя на фиг мне сейчас затвор тянуть, я же разряжать оружие не собираюсь? И затвор вдруг уперся во что-то, блин…
Что за фигня? Предохранитель снят, все должно работать, и вообще это калашниковская механика, самая надежная в мире и так далее… Ладно. Придется разбирать. Снял крышку – ага, затвор упирается в курок. На курке сверху какая-то хрень, которой у автомата не было. А в коробке под ним – хрень с прорезью, куда курок должен проходить. Или не проходить, если прорезь не на месте. Вот оно что: это ж гражданское оружие, которое со сложенным прикладом не стреляет. Ну все сделано, чтобы затруднить жизнь обороняющемуся, а не нападающему. Ведь если я решу кого-то убить, мне приклад откинуть – секундное дело. А вот если на меня уже напали – кто ж мне эту секунду даст… Ну не уроды, а? Уроды. А мне что делать – ходить с длинным прикладом?
Неудобно, тем более в подъезде. Может, отломать этот выступ? Отломаю обязательно, но голыми руками этого не сделать, да и пассатижами не очень – сталь все же, и не самая худшая. Ладно, будем иметь в виду – сейчас стреляет только с прикладом. С разложенным прикладом все сработало, как положено. Теперь патроны. Выщелкал непривычно большие после 5.45х39 пластмассовые цилиндры двадцатого калибра. Восемь штук – полный магазин охранник набивать не стал, пружину берег. Чего ее беречь, копанина[17] вон полста лет лежала – и все там с пружинами в порядке, если не соржавели. А этот, наверное, собрался жить вечно… А у меня вот теперь на два выстрела меньше, чем могло бы быть… Ну да ладно, и это неплохо. Патрон в магазин, магазин на место, затвор на себя – и пошли.
– Солнышка, садись за руль, вдруг двигаться придется.
– Ладно, только на дорогу сам. – Иринка не так давно получила права и все еще боялась водить машину.
– На дорогу сам – это на всякий случай, если к машине зомби подойдут: хоть отъехать от них.
– Понятно. Отъехать смогу.
Домофон щелкнул, я открыл дверь, стоя за ней и держа висящую на ремне «сайгу» одной рукой, как фашист в кино. Никого. Осторожно зашел, осмотрел углы. Вроде пусто. В лифт или пешком? Отвыкаем от мирных привычек, отвыкаем. Лучше пешком – будет куда отступить, если что. Никто не встретился – ну вот и славно, вот и хорошо.
Открыл Дима, Машкин друг. Он постарше нее, так что не совсем штатив, а в кольчуге и с топором и вовсе весь проход занял. Я аж попятился, но вообще – парень правильно рассудил.
Кольчуга хоть и ролевая, из проволоки скрученная, но прокусит ее разве что бультерьер. А топор – вовсе универсальное оружие, недаром с каменного века почти не изменился… Машка – длинная и тонкая, с резкими движениями бывшей гимнастки – вышагнула из-за него, уже готовая к выходу. Как-то странно это для нее – обычно любое дело она делает с лагом минут в пять, если не десять, а тут прямо ГТО – готов к труду и обороне…
До дома добрались без приключений. Город пустел стремительно: еще не было десяти,