сиятельство поставить изволите? Уж не майорство ли?
– А ты не хочешь? – разом посерьезнел господин, даже бросив раскидывать карты.
– А чего мне с того майорства? – отвечаю тут же ему – Ты давай-ка лучше верни души начальства моего, а чин можешь себе на шею повесить!
– Во, умора! – опять заржали слуги господина. – Чужие души спасти пытается, а о своей ни слова!
– Душа у прапорщика, как у птицы, до первого боя. – Вздохнул я и потянулся за картами – А там уж в небо…
Ох, и долго играли же мы, а только проиграл я. Да так проиграл, что остался с одной лишь картой на руках. А господин даже что-то и не весел стал. Потянул у меня из рук карту, а там червовая дама.
– Хм! – замычал удивленно господин и показал всем слугам взятую карту и те как-то странно на меня посмотрели.
– Четвертое поколение… – не понять, что и молвил господин, но тут же спохватился. – Отца, небось, еще и не помнишь?
– Откуда уж тут упомнить, – несказанно удивился я такому вопросу, – осиротел-то еще во младенчестве. Мать и ту не особо запомнил…
– Ох уж эта молодежь пятой эпохи! – покачал головой господин и резко встал из-за стола. – Скажи спасибо батеньке, ибо в долгу мы перед ним. Не сотвори он обряда с вашим беспутным царьком в ночь на Ивана Купалу, то гнить нам на небесах и дальше…
– Гнить? – переспросил совсем запутанный я – На небесах?
– А то где же? – усмехнулся невесело господин и вытянув немного клинок шпаги, что болталась неприкаянно на боку, провел слегка ладонью по ее клинку. – Ты на небесах давно не был? – поинтересовался иронично он у меня – А я почти двенадцать тысяч лет просидел там. Ох уж эти сказочники ваши попы! Ох уж сказочники. Небеса, рай и все такое! – господин покачал горько головой и придвинулся ко мне поближе – Тюрьма это, рай ваш! Скажите спасибо вашей общей праматери Еве, что зарубила полубога Змея и кровью его окропила святые замки, что ангелы заговорили, на вечную крепость. Кровь та непростая была, ибо к древнему роду, еще первых титанов относился павший полубог Змей. А потому разъела кровь, что кислота замки и бежали люди на землю… – при этом господин, положив мне на лицо свою окровавленную ладонь, принялся возить ей из стороны в сторону. – А попы хороши! Слышали звон, да не знали где он. Переврали, переписали все, поменяв все на корню. Яблоко она, видите ли, сорвала… Тьфу! – сплюнул желчью на сторону господин, не прекращая своего занятия. – Там сорвешь яблоко, ага! На цепях в клетках сидят, да замурованные в катакомбах, а они яблоки там представляют! Откуда они там деревья взяли, ума просто не приложу… – закончив мазать мне лицо кровью, господин отстранился и довольно оглядел свою работу. – Хорош гусь. Хоть сейчас в печь! – и слуги вокруг опять радостно заржали. – Ну, посмеялись и ладно. – построжал тут лицом господин. – Хоть и должны мы твоему батеньке, а только проиграл ты мне, а уговор, есть уговор. Душа твоя с потрохами моя. Но нравишься