поп и с клешнями? Эдак и хвосту чертовскому у вас не удивишься.
– Ты отрок не о том думаешь! – ухмыльнулся, но все так же блекло отец Илларион. – Тебя не руки мои должны интересовать, а место где ты находишься.
– А что с ним не так? – пожал плечами Африкан Петрович. – Монастырь, как монастырь. Только после кагора уйти из него не могу чего-то. Ноги несут обратно.
– А и не уйдешь! – неожиданно выдал святой отец. – Потому как кромешник ты. А кромешникам исход един – небытие.
– То есть как так? – ничего не понял бедный кладоискатель. – Это как это не уйду никуда. И… кто я?
– Кромешник, – все так же спокойно заявил святой отец, – человек чья душа ни попала, ни в рай, ни в ад.
– То есть помер я, что ли? – дошло, наконец-то, до Африкана Петровича.
– Помер-то, помер, да не совсем. Тело твое живет, а вот душа уже здесь. Потому и кромешник, что душу пока забрать не могут. Самое поганое, что, таких как ты много и богу не нравится, когда размеренный порядок ломается, вот и придумал он кидать вас в Срединный мир.
– Куда? – вытаращился на него совсем обомлевший от услышанного Африкан Петрович.
– А черт его знает куда! – иронично пояснил отец Илларион. – У славян звали это место Пеклом, у скандинавов Муспульхеймом, у ацтеков Тринадцатым небом. Все народы нашли название этому месту. Я же назвал это небытием.
– Почему?
– Видимо потому, что мы торчим теперь между будущим и прошлым, между адом и раем, между миром богов и миром живых. Мы не нужны ни одному из этих миров. Они нас боятся. А знаешь, что происходит с тем, чего боятся? – отец Илларион криво усмехнулся. – Его уничтожают, – и тут же бросил, ткнув клешней в сторону потемневшего резко окна. – Посмотри, что там творится! Это ли не небытие?
За окном творилось страшное. Огромная толпа восставших мертвецов лезла друг на друга, образуя высокую гору в попытке дотянуться до разом опустившегося близкого неба. Они рвали в куски друг друга, пытаясь вырваться из объятий таких же монстров, как и они лишь бы подняться повыше. Но на самый верх, к небу, вылезти не получалось, так как на земле бушевал уже настоящий ураган.
– Что они делают? – оторвался кое-как от ужасной картины Африкан Петрович и поежился.
– Пытаются спастись… – пожал плечами святой отец. – Они хоть и мертвы, но восстали, ибо время их пришло и сегодня этот мир, как сотни и миллионы раз до этого будет очищен.
– То есть, как это… очищен?
– Очень просто. Все то, что случайно попадает в Срединный мир, через десять лет всегда стирается. Можешь это как угодно называть, но через полчаса всего этого, что ты видишь вокруг, не будет. Как, собственно, не будет и тебя.
В подтверждение его слов за стенами звонницы разверзся, кажется, настоящий ад. Ураган посрывал крыши с домов и теперь расшатывал и ломал их стены, превращая все окружающее в труху, что поднимаясь кверху порывами ветров, образовывала