он в неё не вернётся не покусанным. Но… надо постараться, чтобы уничтожить, как можно больше его кораблей и его самого.
Оттия снова покачала головой.
– Я думала, что ты изменился. Ферон. Что я и наш сын для тебя дороже всего на свете. Что ты, действительно, хочешь совершить поездку с нами к Саламбо. А ты…
Она отступила от него на шаг.
– Да что ты, Оттия. – Ферон почувствовал нестерпимую боль в её сердце и своём. – Ты решила, что я использую вас как наживку?! Я даже не знаю… как ты могла так подумать. Да… я хотел отправить серебро со следующим караваном. Но… получив сведения от Аристарха, не мог отменить нашего плавания. Но… принимая это непростое для меня решение, я взвесил все «за и против». Здесь, уже не могло быть отступлений… иначе… всё напрасно.
– Напрасно?! Ты сказал «напрасно»?! Были и до Гонория пираты! Гасдурбал утопил их всех! Утопил не одну флотилию… И делал это без «наживки». Я даже не знала всего… что происходило на море. Он никогда ничего не рассказывал. Эх, Ферон!.. – Оттия опустила свой взгляд.
Ферон изменился в лице. Но… совладав с чувствами… произнёс:
– Вот, поэтому, я и решил, что если моему сыну, уже с самого начала жизни суждено рискнуть жизнью, то с него хватит риска на всю оставшуюся жизнь. Пусть, дальнейшая его жизнь пройдёт без грохота войны. Но… иначе я не мог поступить, Оттия. Я не Гасдурбал. И времени у меня было не столько сколько у него… Но… если я… проигрываю в твоих глазах ему… мне нечего более тебе сказать. Скажу последнее. Я всё просчитал, принимая это решение. Прости меня, но я люблю и тебя, и своего сына, как и прежде… настолько, насколько могу…
Оттия подняла на него свой взгляд… и увидела невыносимые душевные муки, выразившиеся на его лице. В его взгляде, только, прослеживался неукротимый, даже этой болью сердца, бунтарский, не переборотый ничем земным, Дух. Она, шагнула к нему и… положила свою голову на его плечо.
– Какой же ты… борец-непоседа! – произнесла она и из её глаз протекли слезы. – Ладно… Обещай мне, что никогда больше не подвергнешь нас опасности?! Не подвергнешь опасности и наше счастье?! Обещаешь?!
– Обещаю. Я сам умру, но вы спасётесь! – тут же выпалил он.
– Нет-нет! Про смерть не надо… Не надо смерти, как гаранта нашей безопасности! Нам… слышишь? Нам ты нужен живой! Живой! Обещай мне, что не поддашься смерти, если даже она скрутит тебя холодом своих объятий! Обещай!
Ферон обнял Оттию и сына.
– Обещаю. Танат отступит от меня… в момент, когда я вспомню о тебе и о сыне…
– Нет-нет! Не поминай Таната! Он уже забрал у меня Отца! Он забрал у меня маму и брата… Хватит жертв!.. Троих… моих самых любимых близких… он уже забрал. Я не взяла обещания со своего отца… и вот… итог. А он… всегда следовал своему слову… А ты обещай мне, что вернёшься к нам с самого Ада, если таковой появится у тебя на пути!
Оттия положила свою ладонь на сердце Ферона и приложила к этому месту свою щеку.
– Я обещаю тебе