словно моей глупости и не заметил.
– Давление, говоришь… – повторил Лазарев, задумчиво переходя на ты. – Слышь, Попов, давай как мужик с мужиком. Сам понимаешь, мне эта книга и на хрен не нужна, да и никому не нужна. Я тут посмотрел запросы по карточкам. Три запроса всего, последний – десять лет назад. Но начальство… Кто-то поднял большой шум по поводу этой книжки. Словно вселенская ценность пропала. А какая там ценность? Коллекционеров прошерстили – все в один голос отвечают, особой ценности не представляет. Нет, стоит денег, конечно, но не таких, чтобы очень больших. Посмотрел историю, книга привезена из Германии после войны, трофей. Как и откуда туда попала – неизвестно. Автор неизвестен. Содержание – че-то там про химию на французском с картинками.
– Это старофранцузский, – пояснил я. – Манускрипт по алхимии о сущности философского камня.
– Так ты и старофранцузский знаешь? – удивился Лазарев.
– Откуда ж мне… Так, могу перевести со словарем, если повезет. Только большие трудности в химических обозначениях и терминах.
– Химия – алхимия… Я гляжу, ты химией серьезно увлекаешься, – сказал Лазарев, разглядывая мой перегонный куб. – Самогонку-то на этом деле сможешь выгнать?
– Самогонку на перегонном кубе и первокурсник выгонит, а я – на четвертом. Я ж, товарищ…господин капитан, на эту книгу сам случайно наткнулся. Писал курсовую по связи химии и алхимии, вот и наткнулся в каталоге. Нашел, перевел, нужные страницы отксерил, когда дежурил в ночную смену, а сама книга мне и на хрен не нужна.
– Так кроме тебя ею никто не интересовался.
– Ну и что, мало ли? К тому же, у меня алиби. Книга когда пропала? Тринадцатого, в пятницу. А это бабкино дежурство, с нее и спрашивайте. А я на сессии был.
Лазарев тяжело вздохнул, встал:
– Будем считать, поговорили.
– Да ладно, заходите почаще, всегда рады…
– Эх, нашлась бы эта книга в какой-нибудь подсобке, – мечтательно сказал Лазарев, подойдя к столу и рассматривая мои колбы, пробирки и реторты, – сразу бы все дело прекратилось. Мало ли чего в запасниках теряется – находится…
Лазарев затушил окурок в чашечке Петри, как бы в задумчивости потрогал лабораторную посуду, повертел в руках горелку, выдвинул ящик стола. Тот самый ящик с толстым свитком телячьей кожи! Но мент увидел в ящике то, что его приятно удивило.
– Надо же! С рисунками Мигунова!
В руках у мента книга Стругацких «Понедельник начинается в субботу». И именно с иллюстрациями Мигунова.
– Слушай, Миша, уступи, а? «Понедельник» у меня есть, даже в двух изданиях, а вот с рисунками давно ищу. Дочка просит.
– Да я сам сколько времени искал, – встаю и пытаюсь вернуть свою собственность. Но Лазарев не отдает, и в глазах у него замечаю что-то не то. Не человеческие у него глаза, звериные какие-то. Протягиваю руку за книгой, и вот я уже с приличным ускорением лечу спиной на диван. Хорошо, что заменил старую рухлядь этим мягким диванчиком, а то точно спину бы отбил. Так что приземляюсь вполне мягко.
А