при чем тут мозг? – не понял Малинин.
– Много ресурсов на себя оттягивает. На зубы уже не остается.
Подумав, Малинин кивнул.
– Убедительно.
Мы шли по усеянной палой листвой аллее и беседовали, как старые добрые приятели.
Приятелями мы с Малининым не были, но знали друг друга достаточно давно для того, чтобы говорить о всякой чепухе. Говорить ни о чем, это, между прочим, целое искусство. Попробуйте как-нибудь – сами убедитесь.
Но, как правило, наши пустопорожние беседы надолго не затягивались. Если мы встречались, то исключительно по делу, чтобы обменяться информацией. И после нескольких вводных фраз переходили к сути вопроса. А сегодня Малинин говорил и говорил, говорил и говорил, говорил и говорил… Сначала я подумал, что таким образом он извиняется за свое опоздание. Но потом сообразил – это он деликатно дает мне возможность с шаурмой управиться. Пришлось быстро доедать не сказать, что совсем уж невкусный, но крайне недиетический продукт. И, как только я кинул салфетку в урну, Малинин сразу перешел к делу:
– Ну, так что там у тебя, Каштаков?
Словно вспомнив вдруг, что мы вышли на аллею не ради того, чтобы насладиться красотами ранней осени, и даже не ради того, чтобы вкусить полковничью шаурму, я сунул руку во внутренний карман пиджака. Но – замер. Картинно. Всем своим видом изображая нерешительность и сомнение.
– А что я получу взамен?
– Ты еще ничего не показал, – недовольно буркнул Малинин.
– Но я хотя бы сказал, что у меня есть, – напомнил я. – Фотография подозреваемого. А что у вас?
– Вкусная конфета. Такой вариант тебя устраивает?
– Не совсем.
– Я расскажу тебе про Хуупов.
– Это уже интересно.
Я достал из кармана конверт и торжественно вручил его чекисту.
Малинин нетерпеливо выдернул фотографию из конверта.
Я его не обманул – это действительно была фотография подозреваемого. Только не та, с которой Гамигин в данный момент пытался восстановить его внешность, а немного другая. На фотографии подозреваемый стоял лицом к камере. Вот только лица его не было видно из-за широкого козырька бейсболки.
– И что это за фигня?
– Это, господин полковник, не фигня, а фотография с места преступления. Человек сей очень внимательно наблюдал за тем, как небезызвестный всем нам, ныне покойный вор по кличке Макак увел видеокамеру у мирно вкушавшей московские блины четы Хуупов. Так что, смею предположить, это либо сам заказчик, либо, что более вероятно, его представитель.
Малинин внимательно посмотрел на фотографию, хмыкнул и помахал ею, как веером.
– Ну, и кто это такой?
– А это уж вы сами выясните.
– Как же я выясню, если у этого типа на фотографии лица не видно?
– Ну, на то у вас и целый штат специалистов. Пусть еще разок-другой внимательно запись просмотрят. Может, я упустил чего. Хотя, как мне кажется, я выбрал лучший снимок.
– А откуда у тебя запись? – подозрительно прищурился Малинин.
– Скажу вам