атаку: первый удар нанесу слева, второй сверху. Попробуй отразить эти удары.
И мастер не замедлил выполнить обещанное. Что-то мелькнуло в воздухе. Какие-то деревяшки громко стукнулись друг об друга. А потом Артем увидел у себя перед носом темное изделие из окинавского дуба. Если бы гражданин мастер не остановил дубовый меч в миллиметре от Артемового лба, то сотрясение воздушному гимнасту, думается, было бы гарантировано.
– Неплохо, Ямамото. Ты сумел остановить первый удар, – сказал Мацудайра, убирая боккэн от лица Артема.
«Я остановил первый удар?» – акробат сильно удивился. Но удивление удержал при себе. Ну да… вроде бы он рефлекторно вскинул меч. А услышанный стук – это не иначе соприкосновение боккэнов.
– Укиё-э[16] тебе подарили в монастыре? – вдруг спросил мастер.
– Что? – не понял Артем.
Деревянный клинок взлетел вверх, его лезвие коснулось груди Артема. Вернее, не груди, а выскочившей из-под куртки во время учебного боя лакированной дощечки на шнуре. Вот, значит, о чем спрашивает мастер…
– Нет, не в монастыре, – Артем замялся. – Мне… Я нашел ее в городе Яманаси. На улице. Видимо, кто-то обронил.
– Я весьма интересуюсь укиё-э, – сказал Мацудайра. – Впервые вижу гравюру, обитую медью.
Да ради бога! Пусть уж лучше рисунки на дощечках рассматривает, чем фехтует с бедным гимнастом! С этой мыслью Артем стянул с шеи сие изделие японского народного промысла и протянул мастеру.
– Любопытная вещь, – тихо проговорил мастер, разглядывая укиё-э.
– Я дарю вам ее, Мацудайра-сан, – сказал Артем и счел нелишним поклониться. – Пусть она принадлежит знатоку, а не человеку, который ничего не смыслит в укиё-э.
– Я благодарю тебя, Ямамото-сан, – поклонился в ответ мастер. Он засунул дощечку себе за пояс, отрывая от нее взгляд с явной неохотой, – заметно было, что ему хочется разглядеть поделку повнимательней. – Мы закончили на сегодня с фехтованием.
Мацудайра отправил боккэн в стойку.
– С первого раза до тебя, Ямамото, только один человек из впервые взявших в руки боккэн смог остановить хотя бы один из моих ударов. Это был Хидейоши. Ты – второй. Это говорит, что в тебе есть задатки прирожденного бойца. Только этого мало.
– Мало для чего? – спросил Артем.
– Для всего мало, – ответил мастер, засовывая за пояс-оби свои боевые мечи. – И для того чтобы стать си-тэнно. И для того, чтобы стать кэнси. Мало даже для того, чтобы получить право называть себя кэнго из Мацудайра-рю[17].
Мастер опустился на соломенный мат, Артем последовал его примеру. Может, кому и удивительно, но Артем не расстроился, услышав, что одних только его замечательных задатков мало, чтобы стать кем-то из этих труднопроизносимых деятелей. А вот похвалой мастера он был польщен. Ишь ты, оказывается всего второй, кто отразил удар «повелителя меча», уж ясно, что сам