– я поняла твой образ! Как дети надувают лягушку, вставив ей соломинку в задний проход! – Ацухимэ радостно хлопнула в ладоши. – Как интересно! Я бы хотела поговорить с тобой о твоей стране, Алтём-сан.
– И я бы хотел того же, Ацухимэ-сан, – сказал Артем, ничуть не покривив душой.
И чуть не добавил: «Наедине. И чтобы поблизости не было мастера Мацудайра, который тоже, помнится, хотел говорить со мной про мою далекую страну».
– А брат? – вдруг вспомнил Артем. – Хидейоши тоже не одобрял твоего увлечения оружием и отказывал тебе в тренировочных поединках?
– Да, – признала Ацухимэ, и лицо ее опечалилось. – Хидейоши считал, что я своим поведением позорю род. Даже брат так думает…
Может быть, Артему только показалось, но вроде бы глаза девушки заблестели от наворачивающихся слез. Гимнаст решил отвлечь девушку от очевидно неприятной ей темы. И сделал это крайне неуклюже:
– В моей стране немало удивились бы тому, что мужчина и женщина наедине беседуют об оружии и схватках. Скорее им следовало бы говорить о погоде, о поэзии, о чувствах…
– И ты такой же! – еще больше помрачнела Ацухимэ. – Ты тоже не воспринимаешь меня всерьез…
– Нет, это не так! – поспешно воскликнул Артем. – Я…
– Господин Ямамото! – раздался голос сзади.
Черт! Артем и не услышал, как кто-то подошел.
Он оглянулся. А, знакомое лицо. Это был тот самый молодой самурай, что провел Артема к мастеру.
– Я – Наканэ, – вежливо поклонился самурай. – Сэнсэй велел мне проводить тебя в трапезную.
«Дьявол, как не вовремя», – подумал гимнаст.
– Спасибо за беседу, Ацухимэ-сан, – поклонился девушке Артем. – Но мы не договорили и остановились на самом интересном. Мы сможем продолжить нашу беседу?
Какие-то полсекунды прошли в ожидании ее ответа, и эти полсекунды Артем волновался, как какой-нибудь впервые влюбленный школьник или романтически настроенный студент. Боялся, а вдруг она скажет: «Все, после твоих последних слов я с тобой не хочу больше видеться. Ни-ко-гда».
– Конечно, – сказала она, поклонившись. – Завтра мы продолжим нашу беседу, Алтём-сан…
– Сэнсэй велел мне познакомить тебя с нашим распорядком, – говорил Наканэ, когда они огибали внутренний двор по открытой галерее. – Он сказал, что ты должен его узнать. Это должно повлиять на какое-то твое решение. Пока не прозвучал сигнал к вечерней трапезе, мы сможем поговорить.
Наканэ внезапно запрыгнул на перила галереи, уселся на них, болтая ногами. Артем вынужден был остановиться рядом.
– Знаю я, что это за решение! – хитро подмигнул самурайчик. – Сэнсэй часто говорит, что гайдзины нужны как приемные дети. Тебе будет очень трудно, Ямамото, ты не выдержишь. Только уроженец страны Ямато обладает достаточной силой духа, чтобы выдержать все.
– Так тяжело? – ухмыльнулся гимнаст.
– Ну вот скажи, Ямамото, – продолжал болтать ногами Наканэ, –