так весь день. Женя подкидывала реплики, участвовала в сплетнях, но её участие было мизерным. Ей нужно другое. Ей нужно сегодня уйти с Рози, зайти к ней. Тогда она сможет переговорить со старым Айзеком. И как она о нём раньше не подумала? И занятая этими мыслями, Женя не сразу заметила, что разговор принял новый оборот.
– Всё-таки со спальниками надо было что-то делать!
– И что?
– Так ведь сделали. Их же всех перестреляли.
– Ну, это, может, и слишком. Скажем, куда-нибудь выселить.
– Нет-нет, что вы, только ликвидация.
– Да-да, конечно! Они же помешаны на сексе, это маньяки.
– А те, кто ходил по Паласам, не были помешаны?
Резкий голос миссис Стоун заставил всех вздрогнуть и замолчать. Миссис Стоун редко вступала в разговор. Она была ненамного старше их, но никому не пришло бы в голову обратиться к ней по имени, спросить о домашних делах. О ней знали: печатает быстро, без ошибок, никогда не опаздывает, никогда не задерживается, ни во что не вмешивается. Неизменно корректный костюм, безукоризненно уложенные волосы, никакой косметики, подчёркнуто прямая осанка. Всё. И вдруг… В её, как всегда, резком голосе сегодня они услышали что-то… личное, сокровенное. Она и раньше могла вот так, одним вопросом, прекратить любой разговор, но сегодня она продолжила.
– Раньше вы не вылезали из Паласов. Найдите хоть одну, что не бегала туда! Даже вы, Джен, наверняка побывали, не так ли?
– Да, – спокойно ответила Женя. – Была.
– А теперь вы их обвиняете. В чём? Для вас по питомникам, резервациям искали, отбирали. Для вашего удовольствия их маньяками делали. Ну, так и получайте теперь…
Она резко дёрнула каретку. И этот звон обозначил конец разговора, вернее, темы. Больше об этом не говорили.
В конце работы Женя, убирая свой стол, уронила коробочку со скрепками. И Рози стала ей помогать. Остальные, как бы и не заметив этого, продолжали весело собираться.
– Джен, вы… вы не зайдёте ко мне? Поболтаем, – застенчиво предложила Рози.
– Хорошо, – кивнула Женя и добавила. – Только ненадолго. Мне ещё за покупками.
– Ну, по дороге всё и купите, – повеселела Рози.
Это в обычаях их конторы: расходясь с работы, забегать друг к другу «на чашечку» поболтать. К Жене никогда не заходили, но иногда приглашали к себе. С Рози та же история. Месяца два назад Рози набралась смелости и пригласила Женю. Женя согласилась. Так она узнала тайну Рози и познакомилась с Айзеком. Нет, конечно, старого Айзека, доктора Айзека, она знала и раньше. Как и весь город. Но пить с ним кофе за одним столом ей не приходилось. Как и никому из их конторы. И, наверное, вообще в городе.
Эркин засыпал и просыпался в сером мерцающем полумраке. Боль в плече стала глухой и далёкой, только щёку дёргало, да болела от жара голова. И от этого, наверное, звенело в ушах и всё плыло и качалось. И проснувшись, он не мог понять, где он и как здесь оказался, да, если честно, и не пытался что-то понимать. Было одно: он болен, ему плохо, он лежит в каком-то доме. Но на него никто не кричит, его не бьют. Не нужно вставать, можно вообще не шевелиться. И осознав это, он опять погружался в сон-забытье, где уже не было