Оно приписано к порту Тикси и действительно выходит в море Лаптевых для наблюдения за пусками ваших ракет. Именно «Антонов» зафиксировал неполадки третьей ступени и оказался ближе других к району падения. Думаю, завтра на рассвете судно будет на месте.
Анна пристально глядит на мужчину, понимая, что наступил момент истины, ради которого и происходит эта удивительная встреча.
Возвратившись в кресло, тот буднично произносит:
– Вы не могли бы выполнить еще одну нашу просьбу?
Вот он – момент истины.
– Говорите.
– Нам нужна ваша помощь. Там… в море Лаптевых.
– В опознании тела?
Лицо Сергея Сергеевича расплывается в довольной улыбке.
– Мне всегда нравились умные женщины. Метко замечено: в «опознании тела». Да, Анна Аркадьевна, вы отлично знакомы с третьей ступенью – это же детище вашего инженерного коллектива. И вам будет проще других определить ее обломки среди подводного хлама.
С языка едва не срываются резкие возражения. Дескать, почему бы для командировки не подобрать кого-то из мужчин? И неужели все дно этого долбаного моря усеяно обломками ракет?!
Но она умеет сдерживать эмоции. И не только сдерживать, а давить их в зародыше быстрой, безукоризненной логикой. Буквально через секунду возражения исчезают. Старик прав: по полигону Кура шмаляют ракетами более пятидесяти лет; за это время полигон принял пять с половиной тысяч боеголовок. А сколько их не долетело?.. Появляется идея и по поводу мужчины, знающего третью ступень не хуже ее…
– Итак, вы согласны?
– Да, – вздыхает Воронец, – согласна. У меня к вам просьба.
– Да-да, конечно.
– Хотелось бы иметь рядом еще одного специалиста, знающего предмет поиска не хуже меня.
– Это несложно обеспечить. Назовите фамилию.
– Симонов. Александр Анатольевич Симонов.
– Молодой конструктор из Московского институт теплотехники? – подозрительно щурится фээсбэшник.
– Делая ударение на слове «молодой», вы намекаете…
Тот энергично отмахивается:
– Будет вам, ей-богу! Во времена социализма мне пришлось бы об этом спросить, а сейчас ваша личная жизнь заинтересует разве что желтую прессу. Молодость Симонова мной упомянута исключительно из сомнения в его опыте.
– Меня связывают с этим человеком только служебные отношения, – настаивает Воронец, четко проговаривая каждое слово.
– Хорошо-хорошо, Анна Аркадьевна. Прошу меня извинить.
– Просто Симонов – очень толковый конструктор.
– Что ж… Коль вы в нем уверены – пожалуйста, возражений нет.
– Когда самолет?
– «Адмирал Никоненко» направляется полным ходом в северо-восточную часть моря Лаптевых. Так что ваш вылет дня через три.
– Через три?
– А чего там раньше-то делать?
– Где делать? И-и… куда, простите, вылет?
– В Тикси, милая, в Тикси. В тех краях на тыщу верст ничего, кроме Тикси…
Глава