с Эйль наедине.
– Ну уж нет! – отрезал король. – Она убила человека!
– И ты это видел? – брови Гайдара взлетели вверх. – Можешь доказать?
Служанки перешептывались, косились друг на друга. Никто не разговаривал с королем так дерзко!
Король втянул воздух, на шее билась жилка.
– В ее покоях обнаружили труп, если тебе недостаточно ее испачканного платья! – Эйль оглядела себя, желтое платье перепачкано в крови. «Вот же влипла!», – решила Эйль.
– Я настаиваю на разговоре! А после вы можете делать с ней все, что угодно.
Эйль недоверчиво покосилась на принца. Гайдар ей понравился с самого начала, но зачем ему говорить с ней? Стало даже любопытно, что он хочет ей сказать. С младенцем на руках он выглядел мило. Ребенок спал и не произносил ни звука. Эйль порадовалась, что Тайара не орет как резаная, как те три недели, до отъезда в Керанию.
– Я хочу поговорить, – выпалила она и облизала пересохшие губы.
Теперь все уставились на нее.
– Дайте ей выйти! – сказал Гайдар.
Гвардейцы покосились на короля. Равиль кивнул и не сводил глаз с сына.
– Вы так и будете глазеть? – раздраженно произнес Гайдар. – Я сказал, дайте ей выйти!
Тайара проснулась от громкого крика отца. От детского крика и плача служанки разбежались по сторонам, как крысы с корабля.
Тайара кричала во все горло, из сапфировых глаз катились слезы. Гертруда направилась к Гайдару, чтобы успокоить ребенка, но принц остановил ее жестом руки, словно она была для него чужим человеком.
– Что ты себе позволяешь, щенок? – Равиль вышел из себя.
– Ничего, все хорошо. – ответила Гертруда. Она еле сдерживала слезы. – Значит, позже. Видимо, разговор очень важен, – прошептала королева себе под нос.
Джефри взял с рук Гайдара малышку и вышел с ней во внутренний дворик. Детский плач становился все тише.
– Где ее мать? Почему она не с тобой? – прогрохотал крик короля.
– Я же сказал, все разговоры потом. Кроме одного. Итак, ты дашь мне поговорить с графиней наедине?
Эйль была графиней пятьсот лет назад, пока ее муж не слетел с катушек и не замуровал ее в стену.
Гертруда подошла к мужу и положила руку на его плечо.
– Пусть поговорят. Допросить ее ты можешь и через пару минут.
Равиль не сводил глаз с сына, перевел взгляд на Эйль и плюнул в ее сторону.
– Только без глупостей, – процедил он сквозь зубы. Неясно, кому именно были адресованы эти слова: сыну или гостье.
Гайдар жестом указал Эйль подниматься по лестнице.
Гвардейцы не сводили с них глаз. Они проводили принца и гостью до ближайшей двери.
Эйль вошла в покои и покрутила головой. Комната в темных тонах! Ее раздражали темные тона. На стенах висели часы из бронзы, у окна стоял миниатюрный стол, а посередине комнаты кровать. Гайдар вошел в комнату и захлопнул дверь перед носом встревоженных гвардейцев и рассерженного отца.
Эйль еле сдержалась, лишь бы не расхохотаться. Ну хоть кто-то поставит на место напыщенного короля!
В комнату вошел