от проступившей крови.
Кофейное лицо Лоры, её строгий сосредоточенный взгляд тут же вспыхнули в памяти Джека. Он отвернулся с мыслью о том, что и сам он не особо стремился узнать других членов экипажа. Хотя некоторые из них и стали для него хорошими приятелями.
– Знаешь, Энн, я думаю, может это и неплохо, что нас было всего шесть… Могло бы пострадать больше.
– Согласна, – она кивнула с видом строгой учительницы, всё так же не отрывая взгляда от потолка.
– Но обязательно что-нибудь придумаем, Энн! Мы выжили! И это уже хорошо, – он старался сам поверить в свои слова. Ему нужно было отойти от тяжёлых воспоминаний.
– Джек, я уже труп. Просто дай помереть спокойно, – едва повернув в голову в его сторону, холодно и сухо отрезала она.
Он заплакал от страха и от ощущения какой-то нелепой, детской беспомощности, а ещё от злости и обиды на ситуацию. Безмолвно, чтоб она не слышала.
Лейтенант отвернулся, чтобы посмотреть на темноту за окном. Тьма напомнила ему космос. Далёкий, холодный и бездонный. Он вспомнил, как всего несколько недель назад, перед выходом на орбиту, их корабль замедлил движение, и Джек мог бесконечно долго рассматривать мелкие точки скоплений звёзд: крестообразными, спиральными или просто беспорядочно рассыпанными скоплениями они, словно яркие белые кончики невообразимо длинных иголок, раздирали черноту космического вакуума. Чтобы нижняя губа не тряслась, он закусил её до боли. Несколько минут он старался думать только о космосе, отстраняясь от окружающей реальности.
– Энн, расскажи мне про звёзды. Всё, что сама знаешь, – несколько успокоившись, вдруг сказал он.
– Про звёзды? – удивление словно оживило её речь.
– Да, всё про них. Кто знает, что ещё мне нужно узнать, – он пожал плечами и загадочно посмотрел на Энн, моргая сквозь подсохшие слёзы, – да и интересно же, в конце концов.
– Ну ладно. Расскажу. Звёзды… – Энн оживилась и развернувшись, подпёрла ладонью подбородок, – они, понимаешь… прародители всего – и нас с тобой, и даже этой чёртовой планеты… – начала она неспешно свой рассказ, – Ты ведь и сам знаешь, что они разные… когда мы открыли лёгкие квазинейтронные звёзды, непохожие на все остальные, то это перевернуло с ног на голову представления физиков об устройстве вселенной.
– Почему? – Джек старался вникнуть в каждое слово Энн.
Он хотел узнать всё, выжать из полковника Энн всю информацию до последней капли. Ему нельзя было её вот так отпустить, не расспросив. Он впервые за два года захотел по-настоящему понять кого-то.
– Каждая звезда, она как человек, – начала она своё объяснение, то и дело прерываясь, чтобы с хрипом неглубоко вдохнуть, – находится в постоянном конфликте сама с собой. Гравитация звёздной материи заставляет её сжиматься, но есть свет, который вырывается наружу в результате термоядерных реакций внутри самой звезды. Это создаёт противодействие сжатию, и звезда постоянно балансирует между этих двух сил. Так же как и любой человек балансирует между тем, что на него