Подбегает к нему, хватает за руку, подводит к воде. Зачерпывает воду и льет прямо ему в лицо. Взгляд мужчины становится ясным, щеки розовыми, дыханье прерывистым. Он прижимает женщину к себе и шепчет ей в самое ухо: «Бэби, давай здесь задержимся. Или нет, лучше останемся. Здесь столько…» Он не может подобрать слово к чувству, которое испытывает впервые в жизни.
«Любви», подсказывает женщина и целует его.
Люди остаются здесь жить. Рожают детей. Дети вырастают. Уезжают жить в другие места. Но возвращаются. Дети детей тоже уезжают. Но тоже возвращаются. Когда у них заканчивается запас кислорода в сердце. Если привыкаешь дышать любовью, трудно привыкнуть к другому составу воздуха.
На двух берегах притока Реки Сож, ныне Лебяжьего пруда, дети детей поставили две беседки в честь Ярило и Лели, наполнивших любовью и светом эту изумрудно-янтарную землю. Как приятно, когда хранители вашего (то есть нашего) города – боги света и любви.
Влюбленные приходят в эти беседки, чтобы получить благословение хранителей города, поболтать с ними о том о сем.
А что, я разве не сказала?! Хранители проснулись!
СТАРАЯ СКАМЕЙКА В ПАРКЕ
Скамейка в парке возле спуска к Лебяжьему пруду старая. Очень старая. Если внимательно присмотреться к железным ножкам в целом деревянной скамейки, то вы увидите, что они проросли сквозь бетонные плиты прямо в землю.
Сиденье и спинка скамейки сделаны из множества досок, выкрашенных коричневой краской. Цвет краски выглядит сложнее, там и бордовый оттенок, и терракотовый. Удивительный цвет, название которого хранится в архиве дворца между залоговыми документами и набросками статуй Афродиты и Бахуса.
Кажется, что под действием дождей, снегов и жары краска облупилась. Но это не так. Причина, как всегда, в людях. В пресловутом человеческом факторе. Те, кто в теме незаметно для окружающих, но настойчиво и настырно обколупывают дощечки. Денно и нощно. Из года в год. Зачем?
Они ищут одну единственную досточку. Она отличается от всех остальных. Ее история глубже самого глубокого колодца и уходит своими водами в амброзию в чашах олимпийских богов.
Как мы знаем, Дионис был не прочь выпить и потусить в хорошей компании. Вино для девочек, пиво для мальчиков. Травка. По молодости мешал первое, второе и третье. Вино, пиво и травку, а не то, что вы подумали. Поэтому Дионис не сразу заметил, что на его флейту клюют только нисейские нимфы с ярко выраженным материнским инстинктом. А хотелось-то пленить дерзкую легкокрылую Ириду! Помог, как всегда, Гермес, бог тайных знаний и путешественников. С шестого уровня бытия, где существуют законы сотворения вселенной и вечные вещи, которые никто никогда не создавал, он достал Гитару. Это был верный ход. При первых звуках «Nothing else matters» трепетный взгляд королевы бала остановился на Дионисе. Дионис играл, как бог. Да что это я, бог и играл. У кого гитара – тот и бог.
Внимание женского Олимпа переключилось с Аполлона на Диониса. Аполлон обиделся. Аполлона понять можно.