Оно по крайней мере куплено в хороших магазинах.
Марка удивляет мое нежелание совершенно бесплатно (на халяву) преобрести дряхлую сумочку с буквой Г на боку. В данном случае Г, думается, не имеет отношения к Гуччи, а скорее характеризуют сущность самой сумочки.
Вы идем дальше. Вскоре начинается дождь. Локоны на моей голове постепенно начинают превращаться в мокрые сосульки. Марк замечает, что в Америке дождь не идет так часто. Я предлагаю взять такси. Марк нехотя соглашается. Он просит таксиста довести нас до центра. Через пол часа машина тормозит возле Дуомо. Это знаменитый Миланский готический собор удивительной красоты. Я видела его на фотографиях и потому узныю мгновенно даже не смотря на то, что он весь изуродован лесами. На Марка собор не производит впечатления, однако он соглашается сфотографировать меня на центральной площади Милана.
– Здесь точно должны быть рестораны! – радуюсь я.
Марк разговаривает с прохожим, который на ломаном английском советует ему проехать вон в ту сторону на трамвае.
– Поехали?
Тут я скисаю окончательно. Я явно ошибалась в своем представлении о том, каким должен быть миллионер. Мне казалось, что он непременно должен разъезжать на шикарной машине и сорить деньгами. Мне и в голову не приходило, что миллионер может предложить купить сумочку на рынке или проехаться на трамвае. Я ненавижу трамваи лютой ненавистью. Я три года проездила на них в школу и четыре в университет. И все это время меня раздражала толкучка по утрам, неопрятный вид некоторых пассажиров, крики кондукторов и меееееедленное дребежжащее движение этого гениального изобретения человечества. И надо же было случиться такому, что в Милане в компании американского миллионера, одетая в выходной костюм и на шпильках я снова окажусь в трамвае. Это что судьба моя, трамваи?
Марк, кажется, не замечает моей перекошенной физиономии.
– Вот этот вроде наш, – радуется он и забирается вовнутрь.
Мне не остается ничего другого, кроме как последовать за ним. Он веселится как ребенок.
– Я никогда еще не ездил на трамвае! Это здорово.
Да, уж здорово! Усталые итальянцы с сероватыми лицами смотрят с любопытством на странную пару. Грустная девушка на шпильках и довольный американец. Марка не спутаешь ни с какой другой национальностью. Он именно американец. Его ребяческое выражение лица, его улыбка на два ряда идеальных зубов – все это плоды американской школы, наследие Микки Мауса и доктора Зуса. Черт с ним, пусть радуется. Нашел себе американские горки. Дзынь, дзынь, приехали.
Мы выходим в какой-то глуши. Вокруг современные постройки жилых домов. Такие же коробки, как у нас. Итальянцы выходят из трамвая с сумками продуктов и спешат домой в семью, где их ждут теплые тапочки, телевизор и лазанья. Я понимаю, что они такие же как мы, и мне становится их почему-то жалко. И себя тоже. Мои надежды на светлое будущее с Марком размывает холодный осенний дождь.
– Заблудились, –