сестры есть одна любимая забава. Она влезает в киприотский чат и начинает развлекаться. Иногда мы веселимся вместе. Скажем, недавно, беседуем с одним горячим южным мужчиной. Придумываем историю скучающей замужней женщины на отдыхе. Он естественно предлагает встретиться. «Конечно» томно отвечает наша героиня, «Мне так скучно, муж где-то пропадает». Киприот заводится с пол-оборота, хочет позвонить и договориться по телефону. Мы даем номер отеля а Айанапе. Он звонит и через некоторое время сообщает, что в указанном нами номере нет никакой Валентины Самосваловой (это имя созданной героини). «О!», восклицаем мы, «Я перепутала. Мы остановились в соседнем номере. И комната записана на моего мужа, его имя Arthur Wordsworth». Мы представляем себе, как несчастный киприот будет выговаривать по телефону это имя, и давимся от смеха. В конце концов, мы назначаем неутомимому герою-любовнику свидание в другом отеле в Пафосе, до которого ему ехать два часа, и многообещающе прощаемся. Пусть съездит, проветрится, ему полезно будет. Нефиг прельщаться чужими женами. На сей раз у моей сестры новая идея. Она приглашает киприотов на бал-маскарад. «Мы решили, что все должны быть в костюмах частей тела» уведомляет она желающих. «Костюмы допускаются любые. Ведь любые части тела – это естественно». Киприоты слушают и соглашаются. «Вот у нас есть уже одна рука, одно ухо и попа». Рука и ухо не вызывают подозрений, а вот в попу они категорически отказываются верить. «Ну, костюм, как костюм, ничего особенного» уговаривает их моя сестра и сообщает место и время карнавала. Конечно, они не придут. Но если бы пришли было бы забавно. Киприоты в костюмах частей тела. Мы покатываемся со смеху.
К тому времени готов обед, и мы отправляемся кушать. Потом я собираюсь и отправляюсь в переводческое бюро «Куб». Найти его оказывается несложно. Я поднимаюсь на пятый этаж и, постучав, захожу и представляюсь. Из-за стола поднимается пухлый старичок, похожий на сказочного гнома, и с энтузиазмом жмет мне руку. Потом он предлагает мне присесть и начинает говорить. О том, как тяжело переводить, о том, как велики налоги, о том, как несправедливы подчас клиенты. Все это сводилось к тому, что он, добрый и щедрый, не может много платить своим переводчикам. Очень хочет, но не может. У меня создается впечатление, что он вот-вот расплачется. Мне становится жаль его, хочется успокоить и сказать, что я готова работать у него бесплатно. «Наши переводчики спрашивают, почему вы платите так мало? Что же мне делать? Тогда я показываю им их работы. На каждого переводчика у меня заведено досье с теми ошибками, которые он сделал. Вот смотрите. Неплохой переводчик, кандидат наук». Он вытаскивает из ящика папку, в которой были сложены печатные листы. На одной странице business day был исправлен на working day. «Да, непростительно» соглашаюсь я и представляю себе бедного кандидата наук, которого всю жизнь преследует этот злосчастный business day. Потом гном ведет меня смотреть словари. Их у него больше тысячи. Мне становится страшно. Я понимаю, что никогда не смогу стать переводчиком. Дверь открывается