трещать. Не замолкает даже тогда, когда у меня звонит телефон, и я разговариваю с мамой. Она интересуется, куда это я запропастилась. Переводческое бюро «Куб». Скорее Бермудский треугольник.
На улице пушистыми хлопьями падает снег. Прохожие несутся, натянув капюшоны до подбородка и уставившись себе под ноги. Если сейчас с неба на землю упадет звезда в метре от них, они этого даже не заметят. Я смотрю в розово-серое вечернее небо, и мне жаль, что у меня нет крыльев. Я бы взмахнула ими и взмыла над всей этой суетой. В сумочке дергается телефон. На сей раз это Марк. Что-то часто он стал звонить. Спрашивает, почему я не отвечала. Объясняю, что была занята. Он бубнит что-то. В шуме машин его далекого голоса, несущегося с другого конца света, почти не слышно. Я отвечаю что-то, и он меня тоже не слышит. «Я перезвоню тебе» обещает он, и связь прерывается. Я иду по заснеженной улице и удивляюсь, зачем он нужен мне, этот чужой американец? Неужели я на самом деле, верю, что из этой встречи может получиться нечто серьезное? Лучше скажу себе, что верю. Так думать приятнее.
Дома я рассказываю родным о своем очередном походе за славой. Точнее за работой. Мама качает головой. Наверно, она все-таки думает, что это мог быть шанс. Я беру с кухни апельсин и манго – мой ужин и сажусь к телевизору. Что нам сегодня покажет голубой экран? Листаю программу. О, да, сегодня же четверг! Со своим образом жизни я совсем потеряла счет дням. Прямо как граф Монте-Кристо в замке Иф. Выходит, завтра пятница. А улетаю я в субботу с самого «ранья». Хм, времени осталось не так уж и много. Я бросаю взгляд на маму, уютно устроившуюся на диване и приготовившуюся смотреть сериал. Потом на бабушку, читающую любимую политическую газету. На папу посмотреть не могу. Он по обыкновению на кухне. Спит, укрывшись газетой, под выстрелы и крики героев боевика. Идиллия. Стоит ли разрушать ее преждевременным сообщением о моем отъезде? Я отрезаю ломтик манго. Нет, я скажу им завтра. Вечером. «Я видела, ты постирала одежду» говорит между тем мама. Постиранная одежда – это плохой признак. Так же, скажем, как мытье головы на ночь глядя означает выход в свет. Не то, чтобы они против, просто они переживают. «Да, постирала» спокойно реагирую я «Просто мне было нечего делать, и я решила навести порядок». Мама кивает: «а я уже испугалась». Вот такие вот они у меня трепетные! Звонит Марк. «Может, тебе что-то привести? Одежду? Куртку? Штаны?» Ну, тут меня уже злость берет. Он что думает, я к нему с голым задом поеду? «Штаны? А что это?» переспрашиваю я голосом ребенка олигафрена. «Ты не знаешь, что такое штаны?» на полном серьезе спрашивает он. «Нет, такое наверно только у вас в Америке делают. А мы, когда холодно прикрываемся волосами. И пьем много водки. И еще с нами живут белые медведи. Мы вместе с ними пьем водку и нам тепло. А ты говоришь, штаны» Он слушает меня и некоторое время молчит. Компьютер усваивает информацию и выдает ответ: error. «Ты шутишь» догадывается он. Бинго!