сообщение. Нет, их было куча, по большей части от Никиты, плюс он засрал мне всю голосовую почту, но среди всего этого было одно, уже неожиданное сообщение.
«Я в больнице» – сообщение было от Сашки. Сразу отрезвев и проснувшись, я торопливо набрала его номер. Чудо, но он ответил.
– Пшивет. Пшошти. Говожить тжудно. Челюшть шломана, – услышала я едва разборчивые слова на другом конце провода.
– Ладно… тогда пиши, – быстро сориентировавшись, я закончила вызов и начала строчить вопросы о том, что произошло и все ли в порядке. Оказалось, Гордеев, с его то характером, не смог не влезть в какую-то драку, где ему знатно прилетело. И теперь лежит в больничке, говорить не может, на зубах скобы, ест через трубочку… Горе то какое, а я все злилась на него эти дни, пыталась нагрузить своими проблемами, а у него вон как все хреново.
«Я приеду. Как ты относишься к бананам?»
«Ну… они хорошие» – почему-то от этого ответа я искренне засмеялась. Он не написал, вкусные или что любит их, а написал, что они хорошие… Значит будут бананы.
С пустыми руками ехать проведывать больного я, разумеется, не собиралась. На первое у нас будет суп на курином бульоне. Перебив все в блендере, заливаю в бутылочку. Поигралась немного с ягодным смузи, перетирая через сито, чтобы не дай Бог, попалась какая-то косточка. И, как по мне, самым вкусным оказался банановый молочный коктейль, который я так же тщательно взблендерила и наполнила им бутылочку. Набрав трубочек, упаковала все в пакет и понеслась, сломя голову, к Гордееву в больницу.
Именно это и была наша первая встреча, после долгих лет. Я, не накрашена, после попойки, с небрежным хвостом на голове, в джинсах и мешковатом свитшоте и он, уставший и измученный, лишенный возможности нормально говорить и питаться из-за восстанавливающей конструкции на зубах. Наверное, нам и говорить не нужно было. Он кое как улыбнулся, пожав плечами, подразумевая что-то типа: «Вот такой я раздолбай». Я окружила его своей заботой. И понимали мы друг друга, без слов, лишь жестами. Правда у Гордеева все же был блокнот и ручка, где он рисовал свои чудные рисунки. Канцелярия то нам и помогла пообщаться без слов. Он писал… Странно, но я отвечала ему, тоже царапая на бумаге кривым почерком предложения. Хотя я могла отвечать нормально словами… Но в этом была некая особенная романтика.
За все время, что Саша был в больнице, Алёна ни разу не поинтересовалась его состоянием и ни разу не приехала. Более того, она уже подыскала ему замену и сосала деньги с другого дурачка. Я узнала, что общение со мной Сашка решил прекратить сам, обдуманно и решительно. Он понимал, что влезает в семью, будучи уже холостым, а причиной скандалов быть не хочет.
– Саш, мои проблемы в семье начались задолго до того, как ты объявился. И наоборот, благодаря тебе я нахожу в себе силы, как со всем этим справляться. Твоей вины здесь вовсе нет. И прошу, не решай за нас двоих, – я умоляюще посмотрела своему собеседнику в глаза, все же заговорив. Он лишь одобрительно кивнул. На