Ты зря не ешь, – показывает на стол, – там обеда хватит не только на поцелуй и песню, – подмигивает мне и тихо чихает в кулак, стряхивая белую сладкую пыльцу. Вот, – смеется он открыто, – правда.
– Игорь, что в словах «у тебя нет шансов» не понятно? – получается даже злее, чем я хотела, но пусть не расслабляется.
Он прыскает, прикрывая губы краем ладони, и перебивает меня поднятым указательным пальцем.
– Заметь, ты сказала это месяц назад, а сейчас промолчала. Так что – не считается.
– Ты невыносимо упертый. И что мне с тобой делать?
– Эм… – он коварно улыбается и играет бровью. – Есть у меня идея, но боюсь, что ты мне глаза выцарапаешь.
– Озабоченный, – фыркаю и нападаю на отбивную.
Какая же она вкусная, а картошечка – нежная и сочная. Я так готовить не умею. Привыкла на хлебе с водой жить, потому что все деньги уходили на лечение Марины Леоновны.
– Я вообще-то не это имел в виду, но раз уж ты так хочешь…
Глава 17. Звезда
Знаю, что должна его гнать, должна игнорировать нелепые шуточки, злиться на навязчивость… а не могу – мне так легко с ним, тянет к нему, кожу хочется содрать, чтобы не ощущать близость так остро. Искушают запахи, тембр голоса, поражает цвет волос – темный грифель – и глаз – золотисто-кирпичный с крапинками цикория. Сильное тело, будто его лепил гениальный скульптор. Гроза М среди людей, как кит в океане – он чувствует превосходство перед мелкими рыбешками и ведет себя подобающе властному главарю. Игорь – настоящий хищник, и от его наклона головы, формы стрижки, острых колючек волос на челке, набухших на шее сосудов, выраженного кадыка и перевитых венами рук у меня темнеет в глазах. Наверное, все потому, что у меня давно никого не было.
Тяжело выдыхаю и прячу загнанный взгляд: я начинаю капитулировать перед ним, а этого нельзя допустить.
Не хочу, не стану, доводить наше общение до постели, свалилось же счастье на мою голову. Как его от себя отлепить?
Когда минута молчания затягивается, Гроза шумно выдыхает, а затем подается вперед, чтобы что-то сказать, но его перебивает мобильный мерзким и коротким «тилик».
Игорь сначала сомневается, будто не может решить, отвечать или нет, но все-таки вытягивает из кармана телефон и включает экран. На бледном лице появляется маска ярости, мобилка летит на стол, заранее повернутая стеклом вниз, а затем Вульф сцепляет перед собой пальцы и опускает голову на замок.
– Тебя тоже прошлое мучает? – говорит он глухо.
– Душит, как удав, – отвечаю. Не могу я ему врать, хотя бы иносказательно, но нуждаюсь в правде.
– Как же я тебя понимаю, – он смотрит в глаза и ни грамма не улыбается: всю веселость, будто утащило в неоткрытое сообщение.
Покачивая головой, хочу взять булочку, мне нужно отвлечься, я плыву под его горячим взглядом, и сталкиваюсь с теплыми пальцами. Не успеваю одернуться, Игорь резко тянет на себя и, переворачивая руку ладонью вверх, накрывает своей.
– Сомневаюсь… что понимаешь, – выдыхаю, сдерживая дрожь, но пальцы все равно вздрагивают,