все низменности. И наконец наступил благословенный период «перет», когда все цвело и благоухало, а на полях созревали хлеба.
Сидя на своем троне в Храме Истины, божественный Тот-Джехути проповедовал:
– То, что говорю здесь – только истина!
– И нет в этом ни капли иного!
– То, что внизу, подобно тому, что вверху.
– А то, что вверху, подобно тому, что внизу.
– И это надо знать для того, чтобы обрести познание наичудеснейшего Единого.
– Все материальное возникло по замыслу Единого.
– Могущество его есть наивысшее могущество!
– Оно превосходит все иное и явлено на Земле во всесилии своем.
– Став наитончайшим огнем – познай небесное!
– Так свершается слияние.
– Затем снова вернись на Землю – и будешь улавливать тончайшее и иметь силу преобразовывать несовершенное.
– Это будет означать, что ты обрел славу слияния с Единым и избавился полностью от мрака неведения.
Глава 4. Раубриттер
Ночь упала на землю внезапно, и Хаго едва успел найти удобное место, где можно было остановиться на привал. С лесного пригорка хорошо просматривался замок барона Ландварта – даже в темноте, так как на его стенах горели факелы ночной стражи. Привязав лошадку к дереву длинной веревкой, чтобы она свободно паслась и не смогла убежать, мальчик нашел ложбинку и развел в ней небольшой костерок. Он был осторожен – при всем желании заметить костер издалека было невозможно.
Хаго намеревался приготовить себе ужин, жаркое из зайца, которого подстрелил по пути. Он был очень голоден и с трудом дождался, пока заячья тушка покроется аппетитной хрустящей корочкой.
Юный воришка следовал за рыцарями как приклеенный. Риск, которому он при этом себя подвергал, превышал все разумные пределы. Своих подопечных он не опасался; благородные господа не обращали на него никакого внимания. Обладая острым зрением, мальчик в основном следил за ними издалека, а когда они выехали на большой шлях, то он затерялся среди путешествующих паломников, крестьян, купцов и сеньоров.
Самый опасный отрезок пути шел по лесам. Если рыцарям было нечего особо бояться – разбойники редко нападали на закованных в броню господ, то Хаго был легкой добычей. Но мальчик был осторожен, как хорек в курятнике. В лесу он держал ушки на макушке.
Когда ему встречались люди, он быстро съезжал с лесной дороги и прятался в чаще, пока они не проходили мимо, обгонял обозы по тропам, пробитым зверьем, а на ночь старался остановиться в какой-нибудь деревеньке, даже если рыцари проезжали мимо, подальше от дурных запахов и убогих жилищ.
Такие моменты Хаго не пугали; он знал, что всегда догонит рыцарей, которые берегли коней и редко переходили на рысь. А постой в деревне, пусть и в грязном, но сухом сарае, все же был гораздо предпочтительней ночевки в мрачном сыром лесу, где полно зверья – как четвероногого, так и двуногого.
По ходу срезав несколько кошельков