столе лежали ручки шариковые, перьевые, ультрацезиевые, были и чуть ли не гусиные перья, мир меняется чересчур стремительно, министры не успевают, возраст не тот, чтобы компы осваивать…
Краснохарев потер лоб, тряхнул головой. Взор его был мутен, а когда глаза, подвигавшись, как у хамелеона, сошлись в одной точке, он вперил задумчивый взор в Сказбуша:
– А что, Илья Парфенович, предполагаете из дополнительных мер по защите президента? Известно, если его отстрелить…
Он смерил Кречета настолько прицельным взором, что Сказбуш спросил с великим интересом профессионала:
– То что?
– То, – сообщил Краснохарев значительно, – что, пожалуй, реформы… некоторым образом, могут пойти другим путем. Иначе, если говорить доступно.
Сказбуш начал перечислять дополнительные меры, а Кречет с нетерпением повернулся ко мне:
– Виктор Александрович, а как насчет оригинальных идей? Вы ведь у нас непростой человек, непростой. Все работают, а вы думаете, думаете…
Я поморщился:
– Напоминаете, что дурак – это всего лишь человек, мыслящий оригинально?.. Отстрелить все равно смогут. Разве что Кречету не только не ездить за рубеж, но и Кремля не покидать, как наш дорогой Иосиф Виссарионович? Да нет, могут и там достать… Проще сделать так, чтобы они сами оберегали. Даже от наших экстремистов. Так дешевле. Да и забавнее.
Меня поддели на острые взгляды, как полковника Киреева на турецкие штыки. Краснохарев пробасил недоверчиво:
– Поясните, пожалуйста.
– Вот вы, к примеру, начнете выступать с заявлениями… ну, более экстремистскими, чем у Кречета. А мы пустим слушок, что ежели с Кречетом что, то преемником станет наш дорогой Краснохарев. Вы, понятно, демократов под нож, журналистов на виселицу, всю страну обратно в коммунизм… Тогда наши нынешние противники с Кречета начнут пылинки сдувать!
Краснохарев наконец решил, что пора обидеться:
– Почему меня? Лучше уж Яузова в ястребы! У него и нос крючком.
– У него нос горбатый не потому, – намекнул Коган туманно. – Он, наверное, из энтих… пархатые которые. Недаром же армия разложена, как девка на панели. А вообще-то идея хороша. Но только надо в самом деле чем-то подкрепить. Рано или поздно все, что здесь говорится за непроницаемыми шторами, станет явным. То ли я проговорюсь Всемирному сионистскому конгрессу, на службе у которого, естественно, состою, то ли кто-то разбрякает своей… гм… племяннице, но если в самом деле кого-то начнем прочить, то идея станет реальностью.
Кречет поморщился, никому не нравится, когда начинают готовить преемника, пусть даже липового, все равно что мерку снимают для гроба, сказал нетерпеливо:
– Это решим в процессе. А сейчас как насчет наших алмазных копей? Все еще мечтают отделиться от России или наш батальон быстрого ответа переубедил?
Вообще-то, после обеда работа шла скомканно. Министры то и дело косились на экраны телевизоров. Велась прямая передача из Думы, а там спорят до хрипоты. Чуть ли не единственный