что же тогда?
– Я их отпустила. Мы договорились. У меня на борту их капитан. Лорд Хаггерти. Слышал о таком?
Чернобородый с усмешкой откинулся на спинку стула.
– Знаю. Кстати, встречался с ним в этой самой таверне.
– Но он же не пират.
– Нет. И не военный. У него торговое судно.
– Но что он делал здесь?
– Вел кое-какие дела.
– Это как-то связано с сокровищем?
Чернобородый рассмеялся:
– Нет, он продавал пуховые подушки. Шелковые простыни. Китайский фарфор. Чай. Кофе. Яблоки.
– Вот так, да? И его не зарезали прямо на улице? – изумилась Ред.
– Я видел Хаггерти, когда он появился здесь впервые. Вышел в город с командой. Такой решительный, уверенный. Помню, кто-то бросил ему вызов, и он победил поочередно трех лучших дуэлянтов. Я и сам собирался схватиться с ним, но передумал. Признаюсь, парень мне понравился. Подумай только – зайти в бухту, бросить якорь, выйти в город… Он же прекрасно понимал, что с ним сделали бы, если бы встретили с таким грузом в море.
– Я его жалеть не стала, – бросила Ред.
– Выходит, он покорил тебя своим красноречием, – усмехнулся Чернобородый.
– Он мой пленник, – возразила она.
– Конечно.
Ред решила сменить тему:
– Значит, по-твоему, мне нужна месть. Да, согласна. А тебе нужна добыча. Если мы объединимся против Блэра Кольма…
– Девочка моя, брось ты это дело…
– Господи, – простонала Ред, – и ты туда же.
Он посмотрел ей в глаза:
– Я умру на палубе. Умру от клинка или вражеской пули. Так мне на роду написано. Но пока жив, я буду гулять по морям, и у меня будет дюжина жен. Я буду пить и драться, если надо – с самим Богом. Но ты… у тебя должна быть другая жизнь.
– Почему? Я скорее утону, чем соглашусь скрести полы, ложиться в постель с каким-нибудь больным стариком или подыхать от французской болезни.
– А почему бы не помечтать о чем-то получше?
– Я мечтать не могу. Закрою глаза и вижу тела на поле битвы, кровь, детей…
Чернобородый вздохнул.
– Извини, сладкая, но я не самоубийца. Давай-ка сделаем так. Я заплачу тебе золотом и угощу ромом, ладно?
– Капитан, для меня великая честь поднять с вами стакан, – с притворной бодростью, едва скрывая разочарование, сказала она.
– Ты говоришь, как какая-нибудь леди. – Пират восхищенно покачал головой.
– Может, я и была ею. Когда-то. А потом забыла. Не знаю. Я была совсем маленькая, когда пришли солдаты. Помню только…
– Что?
– Маму, – сказала Ред смущенно. – Она была леди. Говорила негромко, держалась с достоинством. Но ее убили, и той моей жизни больше нет, а возвращаться к другой, той, что была потом, я не хочу. И все же… Знаешь, хорошие люди есть везде. Хотя бы Лигия…
– Лигия?
– Дочь той гадины, что выкупила мои бумаги у офицера, который счел, что живой я нравлюсь ему больше, чем мертвой. Страшная как смертный грех, но добрая и милая. Давай выпьем за нее. Старуха