отогнал эту мысль. Взять ее к себе в качестве любовницы – это самый легкий и приятный способ ее защитить. Вот и все.
На следующее утро, торопливо идя по верхнему коридору, Верити услышала тихий умоляющий голос: – Нет, сэр, не надо… пожалуйста…
Она на мгновение заколебалась. Ей следовало помочь Селии подготовиться к верховой прогулке с гостями… Послышался испуганный всхлип, а затем звон, треск и вопль отчаяния. Гнев смел остатки ее осторожности. Подхватив юбки, она пустилась бегом, обогнула угол и увидела одну из младших горничных, Сьюки, сидящую в слезах над грудой разбитого фарфора. Пальцы ее в бессмысленном отчаянии перебирали осколки.
Над ней стоял Годфри с веселой улыбкой на лице.
– В следующий раз будешь думать, прежде чем отказываться, поняла?
Верити почувствовала тошноту. Это означало, что Сьюки уволена. Она повернулась к виновнику, разъяренная, как тигр:
– Оставьте ее в покое! Разве вы не достаточно сделали? Уйдите сейчас же!
Верити едва подавила проклятие, заметив приближающуюся леди Фарингдон, лицо которой пошло пятнами от злости при виде разбитого чайного сервиза. Леди повернулась к горничной:
– Вон! Иди собирай свое тряпье. Я увольняю тебя без выходного…
– Сьюки не виновата!
Тирада леди Фарингдон прервалась. Ее глаза просверлили Верити.
Непреклонно встретив ее взгляд, Верити бессовестно солгала. Правда не поможет.
– Я спешила. Я наткнулась на Сьюки сразу, как вышла из-за угла. Она не виновата.
Нужно оставить объяснение в таком виде. Никаких подробностей.
Она задержала дыхание.
То же самое, но со своей стороны двери в спальню сделал Макс. Очевидно, Годфри не ограничивался домогательствами к Селине.
Он открыл дверь немного больше. Леди Фарингдон стояла к нему спиной и выглядела так, будто в ее платье нарядили кочергу. Он перевел взгляд на Селину, стоящую между своей хозяйкой и плачущей горничной. Ее лицо было пустым, без выражения, глаза опущены.
На минуту воцарилось молчание. Он видел, как дрожит от напряжения тело Селины, которая готовилась к неизбежному.
Затем последовало быстрое движение и звон пощечины. Селина стояла не шевелясь, только ее щека ярко запылала от удара.
Даже не осознав этого, Блейкхерст оказался рядом.
– Доброе утро, леди Фарингдон. Маленькая домашняя неприятность? – Он избегал Селининых глаз. Если бы он увидел отпечаток на щеке, то мог бы просто задушить хозяйку.
Леди Фарингдон побледнела, ее рука дернулась и прикрыла рот.
– Ах!
Макс ждал. Если она ударит Селину снова…
– В чем дело, лорд Блейкхерст? Я надеюсь, мы не побеспокоили вас? – С подавленной злостью она повернулась к Селине: – Наглая девчонка! Я разберусь с тобой позже. Годфри, наши гости в сборе и ждут начала поездки. Ты уже должен быть внизу. – Ее улыбка стала любезной. – А вы, лорд Блейкхерст? Вы не едете?
Он солгал без колебаний:
– Собирался