деловыми беседами. Сочетая полезное с приятным.
Когда выкатываемся в холл, где уже расставлены столы с бутербродами, пирожками, пакетами с соком и даже бутылками с сухими и полусухими винами, вижу дурацкую сценку. Какая-то маломощная писюлька, в наброшенном на плечи халате, то есть из приглашенных, звонко начинает отчитывать Николаича за то, что наша группа бросила без оказания помощи девушку. Дурочка явно работает на публику и страшно гордится своей принципиальностью и добродетельностью. Вероятно, она полагает, что Николаич стушуется, затрепещет губами, задрожит подбородком и всяко-разно покажет свое раскаяние.
Ага, щщщаааззз…
Замечаю, что публика отвлеклась от разговоров, с интересом наблюдает за броском молодой Моськи. Из-за того, что речь зашла о неспасенной девушке, публика определенно заинтересовалась.
– И о какой вы толкуете? – невозмутимо спрашивает «старшой».
– Вы сами отлично знаете о своем отвратительном поступке, – наставительно заявляет девица.
– Не припоминаю, чтоб мы кого-то сегодня бросили без помощи.
– А девушка, которая убегала от морфов? Вы отлично это видели и должны были ее спасти. Если вы хоть немного мужчины и претендуете на то, чтобы называться людьми!
Братец довольно громко заявляет, выслушав звенящую негодованием тираду:
– Точно! Эта пигалица – журналистка! Статейку готовит.
Девица бросает пламенный взгляд, но зря старается, может, кого другого такой взгляд испепелил бы, но на братце даже щетина не задымилась.
– В такое тяжелое, но судьбоносное время мы, люди, должны оставаться людьми! А вы бросили девушку-беженку погибать! Мне рассказали, как она у вас на виду спасалась из автосервиса «Нисан»!
– Получается так, барышня, – начинает Николаич, – что меня много кто поучал в жизни. С удивительным, к слову, апломбом. Как вы сейчас. Потом, как на грех, оказывалось, что те, кто с пеной у рта поучал меня патриотизму и любви к Родине, стали в одночасье предателями. Поэтому не надо. Чем громче крик – тем меньше я ему верю.
– Это он ей дал фитиля под копчик! – одобрительно замечает братец.
– Но вы не ответили про девушку! – топорщится еще писюлька.
– Отвечаю. Вы, очевидно, действительно журналистка, потому как все переврали.
– Выбирайте выражения! Что это я переврала?
– Все. Во-первых, салон «хонды». Во-вторых, не девушка, а любовница риального патсана. В-третьих, беженцам было приказано находиться в безопасности – в колонне, но парочке отмороженных зачесалось забрать деньги из Макдоналдса и «хонды». В-четвертых, при опасности указанная вами псевдодевушка кинулась не в нашу сторону, а в совершенно противоположную, где и потерялась. Заниматься прочесыванием целого района силами четырех человек без защиты не вижу никакого резона. У нас была внятная задача и другие беженцы. К слову, сколько человек спасли лично вы, барышня?
– Это не входит в мои обязанности! – гордо поджимает хвост журналюшка.
– Ну, так и не лезьте,