из замка и не увез бы Мэри с собой, чтобы жениться на ней.
Мэри Купер еще нельзя было назвать взрослой – Стефан в отличие от других не думал, что в день пятнадцатилетия следует прощаться с детством и начинать взрослую жизнь, однако он все же пока не готов был спорить об этом с жителями деревни: были другие проблемы, гораздо более важные и при этом не такие скандальные, – и все же уже было видно, что она станет красавицей. Она была хорошей девушкой – доброй, благопристойной, трудолюбивой. Ее отец умер, когда она была маленькой, и с тех пор Мэри с матерью жила в маленьком домике, он стоял в том месте, где сходились два их небольших поля.
Мэри была тихой, но Стефану казалось, что в ней есть твердость, которую она показывала, когда это требовалось: Мэри не была дурочкой и старалась это доказать, потому что красавиц вроде нее обычно считают недалекими.
Ее волосы были цвета пшеничного поля, освещенного полуденным солнцем. Ее изгибы, скрытые платьем, – плавными. Ее лицо радовало глаз мягкими чертами. Стефан не раз замечал, что мужчины из деревни задерживали на Мэри взгляд дольше, чем следовало бы. Это происходило все чаще и чаще, и Стефан боялся, что скоро наступит время, когда он не сможет держать язык за зубами.
И пока все старались (пусть некоторые и не очень усердно) скрыть свою похоть, Артур Аллен смотрел на Мэри с искренним восхищением, свойственным одной лишь юности, – с широко распахнутыми глазами и с приоткрытым ртом, будто не мог поверить в то, что Мэри реальна. Его неприкрытая пылкая страсть была в деревне предметом сплетен и насмешек. Впрочем, жестокости в этом не было: мужчины и женщины Иной Стороны, несмотря на жесткость характера, все же помнили (почти все), каково это – быть юным и влюбленным.
Стефан видел, как Артур, играя с детьми, украдкой поглядывал на Мэри Купер. Она же смотрела на реку, которая медленно катила свои воды, и делала вид, что ничего не замечает. Уголки ее губ, правда, слегка подались вверх – едва уловимый намек на улыбку, которая могла бы появиться, прояви Артур инициативу. По этому Стефан догадался, что Мэри заметила взгляды Артура и довольна его вниманием.
Стефан постоял еще немного, наслаждаясь умиротворением, воцарившимся в деревне. Он знал, что оно, как обычно, пришло ненадолго. К обеду станет жарче и страсти накалятся. Начнутся ссоры, которые надо будет уладить, споры, которые придется рассудить, и хорошее настроение, охватившее Стефана, превратится в воспоминание.
Но в тот самый момент Стефан был умиротворен и ему в голову пришла мысль, которая редко посещала его. Он обдумал ее и позволил ей задержаться, чтобы она своим теплом согревала его изнутри: вот почему мы отправились в приграничные земли, вот почему мы с кровью пробивали себе путь домой. Вот за что мы боролись.
Инстинктивно Стефан, как всегда, потянулся к мечу. Стук был громким, настойчивым и раздавался где-то совсем рядом. Стефан открыл глаза и понял, что еще темно. Ночь уже перевалила за середину – из-под ставен, закрывавших окна, лилась не чернота, а мягкий