– вино он купил в городке, в одной из местных лавок – и три пластиковых одноразовых стаканчика. В перочинном ножике, который был у него с собой, имелся штопор, поэтому откупорить бутылку не составило труда. Аккуратно, стараясь не расплескать рубиновую жидкость, он наполнил вином все три стаканчика. Вспомнилось вдруг, как пятнадцать лет назад они втроем сидели здесь же, на этом самом месте; отец откупорил бутылку «Кахетинского», налил в стаканчики вина себе и маме, затем неожиданно достал третий и тоже наполнил его, хотя и не до краев…
Мама, конечно, была не в восторге от этой затеи. «Ты что, Миша, – сказала она отцу, – хочешь, чтобы наш сын стал пьяницей?! А ты, Саша, поставь, пожалуйста, посудину с вином на место!» Как бы не так! Александр к тому времени успел закончить восьмой класс и ощущал себя вполне взрослой личностью. Он знал, что такое слабенькое вино на Кавказе даже детям дают пробовать, и ничего, живут потом до ста лет. Поэтому стоило строгой маме отвлечься на какое-то мгновение, как он тут же – отец заговорщицки подмигнул – выпил это терпкое, но приятное на вкус вино…
Грустно усмехнувшись этим нахлынувшим на него воспоминаниям, он потянулся за своим стаканчиком, но вдруг передумал пить: внезапно возле водоема объявилась еще одна человеческая душа; и надо заметить, зрелище оказалось прелюбопытным…
Это была девушка лет двадцати четырех, или, если угодно, молодая женщина. Очевидно, она пришла к водоему со стороны усадьбы, потому что, очутившись на берегу, обернулась и еще раз посмотрела в том направлении. От Протасова, о чьем присутствии она, кажется, не подозревала, ее отделяла неширокая гладь озерца, всего метров двадцать пять, не более. В первые секунды он не знал, как ему себя вести в данной ситуации. Да, что прикажете делать? Встать, подойти к кромке воды и крикнуть: «Эй, послушайте, уважаемая, как там вас звать… Вы здесь не одна, у озера! Вот он я, на противоположном берегу! У меня тут, знаете ли, скромное мероприятие сугубо духовного плана, мое присутствие, надеюсь, вам не помешает, и вообще, мне до вас нет никакого дела…» Или молча встать, на манер пугала, чтобы привлечь к себе ее внимание?
Как-то глупо это все… Поэтому Протасов решил оставить все как есть: девушка пусть будет сама по себе, ну и он тоже останется на своем месте.
Когда незнакомка объявилась на противоположном берегу, столь неожиданно представ взору Протасова, ее стройную фигурку облегал длинный, почти до пят, халат из черного атласа. Едва он успел отметить этот факт, как девушка – именно в этот момент она обернулась к расположенному за спиной дому – потянула за кончик пояска, повела гладкими плечами, после чего атласный халатик соскользнул к ее босым ногам. Затем развязала черный бант, стягивавший волосы на затылке, – они у нее были пшеничного цвета, с легким медным отливом.
На ней был купальник «бикини» нежно-бирюзового цвета. Что касается ее лица, то на этом, пусть даже не слишком большом расстоянии, какие-либо его детали разглядеть было трудновато, тем более что на нем красовались солнцезащитные