2000 год)
Хочу мужа, хочу мужа, хочу мужа я —
Принца, герцога, барона или короля…
Вот же привязалась долбанная песенка, мура мелкотравчатая! – усмехнулся Платонов. И тут же перескочил на другую тему. – Так, а вон те шакалы что-то мне не глянутся.
Этих двоих в чёрном кожане он приметил, как только вышел из метро «Горьковская». И сразу же кожаны Платонову не понравились, ну просто очень!
За последние два десятилетия он остро ощущал, как Питер теряет лицо. В самом прямом смысле. Всё реже на улицах встречались человеческие лица, и всё чаще мелькали рожи. Сытые, наглые, высокомерные. Хитренькие, норовящие надуть, «кинуть лоха». Спившиеся, отупелые. Злые, безжалостно-хищные.
Парочка, прилепившаяся квадратными спинами к ларьку «Шаверма», явно относилась к последней категории. Цепкие свои глаза они сфокусировали на сутулом старикане с палочкой, хромавшем впереди Платонова. Одет старичок был без роскоши, но и не в обноски: определённо наличествуют дети, способные подкинуть рублишко на молочишко.
«Но в другом, дед, тебе, кажется, не подфартило!», – констатировал Платонов. Ибо молодые волчары оторвали спины от хлипкой ларёчной стенки и двинулись за согбенным тихоходом.
Профессору приходилось слышать о таких вот «геронтологах»: высматривают небедно «прикинутых» стариков, провожают до подъезда, а там проламывают черепушку и обирают до нитки.
Вообще-то Платонову пора было сворачивать направо, к подземному переходу, но он, потоптавшись подле журнального киоска, пропустил кожанов вперед и потащился у них в кильватере.
А без мужа злая стужа станет жизнь моя.
Хочу мужа, хочу мужа, хочу мужа я!
Вообще-то Георгий Платонов был мужчина солидный: светоч науки, лауреат Государственной премии, а в прошлом – ещё и король ринга, чемпион Ленинграда в полутяжёлом весе. На память о ринге ему остались куча кубков и грамот, пылящихся на антресолях, а также сбитый на сторону нос. Этот скособоченный «форштевень» вкупе с героической челюстью, суперменски выступающей вперед, придавали профессору вид вовсе не лауреатский, но по-своему тоже серьезный.
Зато откровенно несерьёзным у Платонова оставался лексикон, помноженный на повадки «трудного подростка». Да ещё с туманной юности липли к нему песенки – блатные, туристские, студенческие и Бог знает какие ещё. Впрочем, что именно он бурчал под нос, немилосердно коверкая мелодию и перевирая слова, – оставалось для Платонова несущественным…
…Так они и плелись, нога за ногу: впереди старичок – божий одуванчик, за ним – эскорт в кожаных куртках, ну а номером третьим вышагивал он, Георгий Платонов, апостол отечественной кибернетики и гений компьютерных технологий. Этот широкий в плечах мужчина с копной светлых волос, энергичным лицом и массивным подбородком смахивал на древнего викинга, которого совсем уже сильный шторм по ошибке забросил в наше XXI столетие. Мощный и легкий в движениях, он никак не тянул на свои сорок девять. И тем не менее, просмоленный чёлн жизни неумолимо