заметила Сэди, словно кого-то из нас срочно требовалось успокоить на этот счет.
София уже сдала на отлично десять экзаменов, необходимых для получения аттестата, как нам несколько раз сообщили, и то, что девочка загремела в отделение пищевых расстройств, ее мать явно расценивала как мелкую неприятность на пути к университетским победам, а не как недвусмысленный намек, что эта дорога и привела к теперешнему срыву.
– Экзамены можно сдавать и там, – продолжала Сэди. – С этим вообще никаких проблем. Я слежу за тем, чтобы Соф вовремя подала работу. Им задали сравнить “Искупление”[17]и “Посредника”[18]. В общем, не Шекспир. Я сейчас читаю оба романа, чтобы по мере сил помогать бедной девочке.
Все в Сэди, от фигуры до коротко стриженных темных волос, от серо-коричневой сумки в тон мокасинам до южноафриканского акцента, было сдержанным, ничего лишнего. Больше всего она мне напоминала Уоллис Симпсон – безупречная, но ни капли обаяния. Да и вообще ничего человеческого, если уж на то пошло. Интересно, подумала я, каково это – иметь такую мать, которая контролирует всех и вся, и себя в том числе. Взглянув на сидящую напротив Салли, понимаю, что она задает себе тот же вопрос. Салли поджала и выпятила губы, словно промокнув помаду невидимой салфеткой, и в глазах ее блеснуло чувство, которое легко можно было бы принять за участие, на деле же – скорее презрение.
Если честно, я никак не могла решить, стоит ли мне ходить на собрания группы, поскольку никогда не разделяла примитивного убеждения, будто бы у всех женщин схожие заботы и взгляды, словно мы какое-то исчезающее меньшинство. Разумеется, есть женщины добрые, достойные, сердечные, их миллионы, но есть и Сэди, которые не задумываясь бросят твоего ребенка умирать на обочине, чтобы получить преимущество для своего. Так зачем же нам упорно притворяться, что это не так? Если у Сэди есть яичники и вагина (которую она, вероятно, чистит паром), это еще не значит, что она моя “сестра”. Нет уж, благодарю покорно.
В собраниях нашей группы, как и во многих чисто женских мероприятиях, на которых мне доводилось бывать, есть что-то жалкое. Казалось бы, без мужчин мы можем быть собой, но, видимо, настолько отвыкли, что переигрываем и либо беседуем о детях, либо хихикаем, как девятилетки. Женщины так легко скатываются на анекдоты. Прирожденные рассказчицы, мы осмысляем собственную жизнь с помощью сюжетов и персонажей. Не поймите меня неправильно, это, конечно, замечательно, но не придает нам целеустремленности, у нас по-прежнему с трудом получается выкинуть из головы повседневные заботы и задуматься о том, чего хочется нам самим. Представьте себе группу мужчин, которые обсуждали бы коронарное шунтирование чьей-нибудь тещи. Такого просто не бывает, верно?
Впрочем, сегодня у нас не обычное собрание, поскольку к нам пришел мужчина, Мэттью Эксли, известный консультант по трудоустройству, чтобы рассказать, как выгоднее преподносить наши знания и навыки. “Зовите меня Мэтт” явно наслаждается тем, что он