моря, делает помещение мрачным и темным.
Семья для меня всегда была и есть центром моей вселенной. Мама была актрисой, когда они поженились с папой, а папина карьера не особо ладилась, пока я не поступила в старшую школу. Поэтому, когда я была маленькой, мы с папой часто кочевали с мамой с одних съемок на другие, пока не родилась моя сестра, Беллами. Она младше меня на шесть лет, и большую часть времени мы проводили втроем.
Папа очень эмоциональный и отзывчивый, заботливый, он воплощение энергии и страсти. Мама – прекрасная, спокойная движущая сила нашего семейства, она ведет хозяйство, подмигивая из-за широкой спины отца. Но в данный момент она сидит рядом с ним, он сжимает ее ладонь обеими руками, и я вижу, сидя напротив них, с другой стороны кофейного столика, что у нее на лбу выступил пот.
В голове проносится мысль, что они собираются сказать нам, что продают дом (я выставлю пикет на подъездной дорожке и буду стоять там, пока они не передумают!). Потом – что они переезжают в Лос-Анджелес (я буду вне себя). Потом – что у них какие-то проблемы и они должны пожить какое-то время врозь (этого я даже представить себе не могу!).
– Что случилось? – медленно спрашиваю я.
Мама закрывает глаза, делает глубокий вдох, а затем смотрит прямо на нас и говорит:
– У меня рак груди.
Все слова после этих четырех звучат как-то нечетко и размыто. Но я все же понимаю достаточно, чтобы уяснить: у мамы опухоль примерно три сантиметра в груди, раковые клетки также обнаружили у нее в нескольких лимфатических узлах. Папа нашел опухоль, когда они принимали душ однажды утром. Я испытываю слишком большое облегчение от факта, что он ее нашел, чтобы смутиться при этой информации. И она не хотела говорить нам, пока не разузнала все как следует. Она дала согласие на мастэктомию и последующую химиотерапию, и операция будет в понедельник, то есть через три дня.
Все происходит слишком быстро. Но для такого «спасателя», как я, недостаточно быстро. Я могу засыпать их вопросами, как будто читаю по книге: а вы заручились мнением еще одного врача? сколько времени уйдет на восстановление после операции? как быстро после этого ты сможешь начать химию? какие лекарства тебе будут давать?..
Но я слишком ошеломлена, чтобы понять, будет ли уместно отреагировать на эту новость подобным дождем вопросов.
Когда папа упоминает о том, как он нашел шишку, Беллами взрывается смехом, но тут же срывается в истерические рыдания. Мама говорит как автомат – я вижу такое впервые в жизни! – сообщая детали того, что сказал врач. Папа хранит непривычное молчание.
Какую реакцию можно назвать правильной, когда ты вдруг понимаешь, что центр твоей вселенной смертен?
Мама заканчивает разговор, заявляя, что рассказала нам все, что знает. И что она обещает быть сильной. И что она в полном порядке. А сейчас она хотела бы прилечь и немного побыть одна. Я же едва могу дышать, а взглянув на лицо отца, понимаю, что ему сейчас