и Таита понимал, что ему давно следовало навестить их. Девочки наверняка смущены и расстроены и нуждаются в его утешении и совете.
Мерикара первая заметила его во внутреннем дворе. Она вскочила с места, где жрица Исиды наставляла ее, как обращаться с глиняной табличкой и кистью для письма, и устремилась к старику на своих длинных ногах, размахивая свисающей набок косичкой.
– Ах, Таита! Где же ты был? Я искала тебя все эти дни!
Посмотрев на нее, маг понял, что царевна плакала: глаза у нее были красные, а вокруг век образовались темные круги. Теперь девочка разрыдалась снова, худенькие плечи ее затряслись. Таита подхватил ее, прижал к себе, и она немного успокоилась.
– В чем дело, моя обезьянка? Что так огорчило тебя?
– Вельможа Наджа хочет отвести меня в потайное место и сотворить со мной жуткие вещи. Собирается засунуть в меня какую-то большую и острую штуку, от которой мне будет больно и кровь пойдет.
– Кто тебе такое сказал? – Таите с трудом удалось сдержать гнев.
– Магара и Саак. – Мерикара всхлипнула. – Ах, Таита! Ты ведь можешь помешать ему делать со мной эти ужасные вещи? Ну пожалуйста, прошу тебя!
Следовало догадаться, что это две рабыни-нубийки нагнали на девочку такой страх. Обычно они рассказывали про африканских чудищ и нетопырей, но теперь нашли чем еще помучить жертву. Таита угрюмо дал себе зарок наказать обеих ведьм и принялся развеивать страхи царевны. Для этого ему требовались весь присущий ему такт и чуткость, потому как Мерикара была сильно напугана.
Он увлек ее в беседку в тихом углу сада и сел, девочка же забралась ему на колени и прижалась щекой к груди.
Ее страхи были, разумеется, лишены оснований. Даже после свадьбы Наджа нарушил бы законы природные и человеческие, а также обычай, если бы возвел Мерикару на ложе прежде, чем та встретит первую красную луну, а до этого времени оставались еще годы. С трудом успокоив малышку, маг проводил ее в царские конюшни – полюбоваться родившимся только поутру жеребенком.
Когда царевна снова начала улыбаться и щебетать, Таита отвел ее назад в зенану и устроил ради ее развлечения несколько мелких чудес. Для начала взял кувшин с водой из Нила и превратил ее во вкуснейший шербет, просто опустив в нее палец. Когда они вместе покончили с угощением, он подбросил в воздух камешек, и тот обернулся живой птичкой, вспорхнувшей на верхнюю ветку смоковницы. Птаха залилась трелями, а девочка с радостным визгом пустилась в пляс.
Оставив Мерикару, Таита разыскал двух рабынь, Магару и Саак, и задал им такую головомойку, что те прижались друг к дружке и жалобно заскулили. Зная, что зачинщицей всех подобных проказ выступает Магара, чародей извлек у нее из уха живого скорпиона и поднес его к самому ее лицу, отчего нубийка так перепугалась, что моча струйками потекла у нее по ногам.
Покончив с этим делом, старик отправился искать Хезерет. Как он и ожидал, царевна сидела на берегу реки с лирой в руках. Поглядев на него с печальной улыбкой, она