уколы и блоки, прервали упражнение и притихли, провожая его почтительными взорами. Его окружала грозная слава. Только когда чародей удалился, тренировка возобновилась.
В дальнем конце поля, по короткой зеленой траве близ болота, маневрировала на скорости между мишеней и столбов одинокая колесница. Это была колесница для разведки, со спицевыми колесами и сплетенным из бамбука корпусом, очень быстрая и достаточно легкая, чтобы двое мужчин могли поднять ее и перенести через препятствие.
Запряжены в нее были две великолепные гнедые кобылы из личных конюшен царя Апепи. Куски дерна взлетели из-под копыт, когда они обогнули метку в конце площадки и галопом помчались обратно, увлекая за собой подпрыгивающую и раскачивающуюся легкую колесницу.
Правил ею Трок. Он стоял, слегка наклонившись вперед и обмотав вожжи вокруг запястий. Борода его развевалась по ветру, длинные усы и цветные ленты закинуло за плечо; дикими криками он подгонял упряжку. Таите пришлось признать его мастерство: даже на такой скорости гиксос прекрасно управлял парой кобыл, направляя их бег строго по прямой линии между столбами, чтобы стоявшему на платформе лучнику удобнее было поражать проносящиеся мимо цели.
Опершись на посох, Таита наблюдал, как колесница на полном ходу приближается к нему. Гибкая фигурка и грациозность лучника не оставляли сомнений, кто это. На Минтаке была складчатая малиновая юбка выше колена. Ремешки сандалий оплетали стройные икры. На левом запястье был кожаный наруч, а грудь укрывала кожаная кираса, скроенная по форме ее маленьких округлых грудей. Доспех призван был защищать чувствительные соски от щелчков тетивы, когда лучница отправляла очередную стрелу в мишень, мимо которой пролетала колесница.
Узнав Таиту, Минтака прокричала приветствие и замахала над головой луком. Черные ее волосы были покрыты тонкой работы плетеной сеточкой и подпрыгивали у нее на плечах при каждом скачке колесницы. Краски на лице не было, но от ветра и упражнений на щеках у нее появился румянец, а в глазах блеск. Таита не брался представить себе Хезерет скачущей в колеснице в роли стрелка, но уклад гиксосов позволял женщине такое занятие.
– Да улыбнется тебе Хатхор, маг! – со смехом воскликнула девушка, когда Трок развернул колесницу и остановил ее боком перед Таитой.
Старик знал, что Минтака избрала себе в покровительницы эту изящную богиню, предпочтя ее грубым гиксосским божествам.
– Да навеки возлюбит тебя Гор, царевна Минтака, – благословил Таита в ответ, в знак особого расположения признавая за девушкой царский титул, в котором отказывал ее отцу.
Спрыгнув с колесницы в вихрящуюся пыль, девушка подбежала к египтянину и обняла, обвив руками за шею. Твердый край кирасы уперся ему в ребра. Почувствовав, как он вздрогнул, она сделала шаг назад.
– Я только что прострелила пять голов, – похвасталась Минтака.
– Твое воинское искусство уступает только твоей красоте, – улыбнулся маг.
– Ты мне не веришь, – вскинулась