Эшли Уивер

Смерть парфюмера


Скачать книгу

в кафе, а затем отправились к себе в гостиницу – дивное каменное строение с синими ставнями и ящичками за окнами, где росли яркие цветы. Обычно, приезжая в Париж, мы останавливались не там, но гостиница располагалась по соседству с указанным в письме мадам Нанетт адресом, и мы решили, что лучше всего поселиться поближе к ней.

      Майло послал ей телеграмму, извещавшую о нашем приезде, и задержался у стойки портье узнать, не поступало ли записок.

      – Одна, – ответил портье, протягивая Майло листок.

      Майло пробежал его глазами.

      – Она говорит, что зайдет сегодня вечером после ужина, если сможет вырваться.

      Я кивнула, а мой оптимизм вдруг начал улетучиваться. Я искренне надеялась, что ничего серьезного не произошло, что она здорова. Хотя Майло и не из тех, кто выставляет свои чувства напоказ, я знала, что он очень заботливо относится к мадам Нанетт. Его мать умерла вскоре после его рождения, и мадам Нанетт практически заменила ему мать.

      Он, похоже, уловил мое волнение, поскольку ободряюще улыбнулся и сжал мою руку, когда мы вышли из лифта и последовали за посыльным к нашему номеру.

      Я вошла в апартаменты и огляделась, пока посыльный расставлял в коридоре наш багаж. Наши чемоданы прибыли немного раньше вместе с моей горничной и камердинером Майло.

      – Все в порядке? – спросил Майло, дав молодому человеку на чай и закрыв за ним дверь.

      – Да, просто чудесно, – ответила я.

      Дверь из коридора вела в гостиную, изысканно убранную в пастельных и приглушенных цветочных тонах. Перед мраморным камином стояли диванчик и кресло с атласной обивкой, а на стенах висели миленькие пейзажи и пасторали. Вдоль стены выстроились в ряд окна от пола до потолка, я подошла к ним по пышным коврам и отдернула шторы. Внизу под полуденным солнцем сверкала Сена.

      – Как хорошо снова вернуться в Париж, – сказала я. – Кажется, будто сто лет прошло.

      Хотя и говорила искренне, я все же произнесла эти слова без особого воодушевления. Похоже, я не могла стряхнуть нараставшее беспокойство. Это, очевидно, не ускользнуло и от Майло, подошедшего вслед за мной к окну и вставшего рядом.

      – Нет никаких оснований волноваться, дорогая, – пробормотал он, обнимая меня и целуя в щеку. – Я совершенно уверен, что все будет прекрасно.

      – Да, – согласилась я, и его уверенность передалась и мне. – Не сомневаюсь, что ты прав.

      Позади нас раздались шаги, и я поняла, что о своем присутствии объявил камердинер Майло – Паркс. Он с исключительной трепетностью относился к любому нашему с Майло проявлению чувств и прилагал огромные усилия к тому, чтобы невольно не стать их свидетелем.

      – Да, Паркс? – спросил Майло, отпуская меня и поворачиваясь к нему.

      – Все ваши вещи разложены, сэр, и я приготовил вам вечерний костюм. Что-нибудь еще?

      – Не думаю, – ответил Майло. – Почему бы вам вечером не отдохнуть, Паркс? Полагаю, в Париже для вас найдутся подходящие развлечения.

      – Несомненно, сэр, – произнес Паркс без малейшего воодушевления. – Благодарю вас.

      – А Винельда рядом? –