пожал плечами.
– Объективно говоря, у нас нет против Пахомова никаких улик. Да и вряд ли он, действительно, замешан в этом убийстве.
– Он был связан с Келлером. Адвокат специально приехал в Москву, чтобы встретиться с Пахомовым.
– И что из того? – скептически отреагировал следователь. – Я убежден, Пахомов тут не при чём. Скорее, это всё-таки банальное ограбление. Келлеру просто не повезло…
– Тебе не нужно разрешение сверху, чтобы задержать Пахомова на сорок восемь часов, – продолжал настаивать Сарычев.
– У нас нет никаких улик, – повторил следователь.
– А «фольксваген»? У одного из сотрудников охраны есть зелёный «фольксваген».
– Мы проверили машину и её владельца. Во-первых, в выходные он был на даче вместе со своей машиной – а это сто километров от Москвы; у него есть многочисленные свидетели. А во-вторых, машина сотрудника службы безопасности – седан, а работники отеля и таксисты видели универсал. – Следователь вздохнул обречённо. – Иван Прокофьевич, – решительно произнёс он, – у нас ничего нет на Пахомова. Надо сворачиваться.
Это было похоже на отступление, поспешное и неорганизованное. Проинструктированный кем-то сверху следователь прокуратуры запретил что-либо изымать из кабинета Пахомова, он суетился, поторапливая сотрудников ФСБ покинуть помещение. Пахомов и не пытался скрывать своей торжествующей ухмылки, когда оперативники покидали его кабинет.
– Рад был увидеть тебя живым и здоровым, – сказал он Сарычеву, когда тот уже стоял в дверях.
Полковник быстро и резко схватил Пахомова за лацканы пиджака и прижал его к стене. Это произошло так молниеносно, что следователь, стоявший рядом, не успел предотвратить это стремительное движение. Треснула ткань дорогого костюма.
– Я тоже рад был вас увидеть, Константин Павлович, – тихо сказал Сарычев. – И будьте уверены, я о вас никогда не забуду. Память о Лёше и Буряте не даст мне это сделать. – Сарычев отпустил пиджак Пахомова, издевательски поправив его смятый лацкан. – До встречи, – сказал он и сильно хлопнул по плечу своего бывшего начальника.
Битва была проиграна. Битва, но не война – в этом Сарычев был уверен и надеялся на реванш. Полковник не сомневался, что Пахомов имеет отношение к делу Келлера. Был ли он заказчиком убийства или имел опосредованное отношение к гибели швейцарского адвоката – как бы там ни было, бывший генерал что-то скрывал и то, что он скрывал, было связано с событиями трёхлетней давности, которые необычным образом оказались соединены со смертью швейцарского адвоката в Москве. Сарычев уже прочувствовал эту тонкую ниточку, но всё что у него сейчас было – это одна фотография, где случайным образом на заднем плане оказались его старые знакомые: Руслан Кондратьев и Карина Станкевич.
– Как вы думаете, Пахомов причастен к убийству? – спросил Кристенсен Сарычева, когда они вернулись вечером в кабинет полковника.
– Я не знаю, – был короткий и вполне