веками. Люлька, похожая на серебристую лиану, покачивалась от легкого ветерка. Высота зашкалила уже за тысячу футов… подумать только. Самые высокие деревья, на которые Стронг до сих пор забирался, дотягивали только до пятисот.
Он ухватился за двойную веревку и опять полез вверх, подтягиваясь и помогая себе ногами – уверенно, не спеша. Энтузиазм придавал ему сил, кровь так и пела в жилах. Вот и развилка, а чуть выше еще одна, самая последняя. Выпустив из сапог шпоры, Стронг охватил ладонями темно-серый ствол толщиной всего с фут и гладкий, как женская шея. Вонзил в кору левую шпору, перенес вес на нее, вонзил правую. Даже с закрытыми глазами ты каждый раз чувствуешь, что вершина недалеко. Дерево под тобой раскачивается, ствол становится все тоньше, солнце пригревает сильнее, сердцебиение учащается.
Он уселся верхом в той, последней, развилке. Зеленое облако листвы, которое он видел теперь не снизу, а сверху, почти полностью закрывало деревню, но «великое пшеничное море», как мысленно окрестил его Стронг, предстало во всей своей необъятности.
В нем встречались архипелаги: разрушенные деревни, где торчали серые маяки погибших деревьев или высились горы упавших сучьев, перемежались складами из листовой стали, где хранились сеялки и комбайны, поставляемые колонистам Галактическим департаментом.
Колония располагала группой собственных островков: водоочистная станция, мусоросжигатель и крематорий. Недавно к ним прибавилась лесопилка, где будет перерабатываться вот это самое дерево.
Еще один ценный урожай, ибо древесина на Омикроне Кита-18 стоит дорого – почти не меньше, чем на Земле. Колонистам, правда, придется отвалить недурную сумму компании «Древоповал».
Стронг не питал симпатии к поселенцам, зная не хуже Синего Неба, что они творят с почвой и как будет выглядеть Омикрон Кита-18 через какие-нибудь полвека. Иногда он их ненавидел, но трудно ненавидеть кого-то, когда ветер раздувает твою рубашку и солнце гладит лицо, когда под тобой весь мир, а выше тебя только небо.
Он выкурил сигарету, наслаждаясь всем этим. Загасив ее о сапог, он заметил кровь на большом и указательном пальцах.
Сначала он думал, что порезался, но никаких ранок на пальцах не было. Ногу повредил, что ли? Вон и на шпоре кровь… Только теперь Стронг увидел кровавый след, оставленный им на стволе: он повредил не себя, а дерево.
Листья трепетали, ствол лениво покачивался. Это просто сок такой, сказал себе Стронг. Сок не обязательно бывает прозрачным, пигменты могут окрашивать его в любой цвет – пурпурный, бурый, синий, кроваво-красный… Нет такого закона, чтобы сок был бесцветным.
Но Райту, когда тот вышел на связь, Стронг не сказал ни слова.
– Ну что, готов? – спросил Райт.
– Нет еще, поразведать надо.
– Ты сегодня только этим и занимаешься.
– И что с того?
– Ну, раз ты всех дриад себе присвоил, не буду