что поймать этих негодяев для нас теперь – дело чести! – с трудом сдерживая смех, доложил раз начальству по рации старший из сотрудников капитан Курилкин и попросил снабдить их через секретное дупло усиленным сухим пайком, двумя ящиками минералки и блоком папирос. Более никто из них на связь не выходил. Да и из лесу – тоже. Несколько раз, правда, случайные прохожие божились, что видали в тех местах целый выводок снежного человека почему-то в милицейских портупеях, но то, верно, была брехня.
Так, видимо, и осталось бы преступление нераскрытым, но всплывшая рука дала ключ к разгадке. Водолазы, исследовавшие пруд, достали со дна ещё немало мешков с ногами, руками, туловищами и головами на две полноценных персоны обоих полов. Даже без опознания и экспертиз по имевшимся у следствия характерным приметам стало ясно, что это – незадачливые грибники Пирдубирдыевы.
Сведения о находке моментально утекли в Комитет Государственной Безопасности. Учитывая статус Махмуда Алибабаевича, чекисты незамедлительно взяли дело под свой контроль, чуть свет нагрянули в гости к крепко спящим братьям и с помощью имевшихся в их распоряжении спецсредств в считанные минуты обнаружили тщательно замытые пятна крови. В результате через пару часов опоённый сывороткой правды Заурбек давал признательные показания в самом сыром и глубоком подвале Лубянки. Он наматывал сопли на кулаки и валил всё на застлавшую разум любовь, будто бы взявшую да и растопившую его благородное сердце прошлым летом в самый разгар московской Олимпиады. А откусивший и проглотивший собственный язык при задержании Алибек в силу успешного членовредительства не проронил ни слова. Облачённый усилиями заботливых санитаров в смирительную рубаху, школяр самозабвенно выл и брызгал слюной на зарешёченные окна одноместной палаты института судебной психиатрии.
Опытные следователи корпели над материалами дела несколько бессонных месяцев. Их труд не пропал даром, и они доподлинно воссоздали трагическую картину произошедшего.
Всё началось в день похорон Владимира Высоцкого. В кишащей сомнительными личностями толпе зевак присутствовал и искусно маскировавшийся под личиной верного ленинца Заурбек Пирдубирдыев. Расчётливый в своих грязных намерениях отщепенец давно и с нескрываемой завистью посматривал на Запад. В силу этого утративший моральный облик строителя коммунизма урод стал лёгкой добычей броско накрашенной сотрудницы американской дипломатической миссии Мэри Смит, одетой в юбку с кроссовками по самой что ни на есть последней заокеанской моде. Прикидываясь невинной овечкой, вышедшая на задание многоопытная шмара будто бы невзначай оступилась и, падая, ухватилась за гульфик заранее намеченной жертвы.
– I am so sorry!1 – извинение американки прозвучало столь правдоподобно, что заподозрить подвох было невозможно.