, мастерские, резервуары для хранения газа и всякое оборудование. Все это стремительно приближалось, и пилот поспешно принимал все возможные меры, чтобы не врезаться в крышу ангара, а мирно сесть на пустыре за складскими корпусами.
Газовый вентиль заело. Вообще-то тут нужен был разводной ключ, но под рукой оказался только старый и грязный револьвер. Пилот выхватил его из кобуры на поясе и несколько раз с размаху ударил по вентилю. Тот открылся на максимум и выпустил гораздо больше газа, чем требовалось. Шар накренился и на бешеной скорости понесся вниз. Рабочие, сгрудившиеся вокруг сломанного трактора, бросились врассыпную. Корзина ударилась оземь, отскочила и поволоклась за сдувающимся шаром через весь пустырь, пока не остановилась каким-то чудом в нескольких футах от большой цистерны с бензином.
Пилот осторожно разжал пальцы и выпустил веревку, за которую очень крепко держался последние несколько минут, определил где вверх, а где низ, спихнул с коленей ящик с инструментами и вытер глаза, залитые водой и машинным маслом. И только тогда рискнул принять вертикальное положение.
– Ну, что ж, Эстер, – сказал он, – зато мы с тобой кое-чему научились.
Небольшая зайчиха (его деймон) с насмешливой мордочкой пошевелила ушами, торчавшими из кучи сломанных инструментов, теплой одежды и каких-то веревок на дне корзины, и начала, ворча, выбираться наружу. Все вокруг было насквозь мокрое.
– Ли, мои чувства слишком глубоки, чтобы я могла их выразить, – сказала она.
Ли нашел шляпу, вылил из нее воду и нахлобучил на голову. И заметил, что у них есть зрители: люди, вновь обступившие трактор, двое рабочих с газового завода (один до сих пор держался за голову – кажется, он все не мог поверить, что счастливо отделался) и клерк в рубашке, без пиджака стоявший с раскрытым ртом на пороге административного корпуса.
Пилот приветливо им помахал и начал приводить шар в порядок. Он очень им гордился: полгода назад он выиграл его в Техасе – в покер. Ли уже исполнилось двадцать четыре, он жаждал приключений и был готов лететь, куда бы ветер его ни занес.
– Вот и хорошо, – проворчала Эстер. – Когда тебя несет ветер, выбирать, куда попадешь, не приходится.
Швыряемый туда и сюда ветрами перемен, с помощью (весьма условной) половины потрепанной книжки под названием «Начала воздушной навигации» (проигравший отдал ее просто так – второй половины у него все равно не было), Ли добрался до самой Арктики. Останавливался везде, где можно было найти работу, и наконец попал на этот остров. Судя по всему, в Новом Оденсе можно было подзаработать, а карманы Ли совсем опустели.
Пару часов он потратил на то, чтобы привести аэростат в порядок, после чего, с беззаботным и самоуверенным видом, который и подобает повелителю воздушной стихии, неторопливо зашагал к конторе – заплатить за хранение аэростата.
– Вы к нам за нефтью? – спросил его клерк за стойкой.
– Он к нам, чтобы научиться летать, – пробурчал некий господин, сидевший с чашкой кофе у печки.
– Ах, да! – вспомнил клерк. – Мы видели, как вы приземлились. Очень впечатляющее было зрелище.
– За какой еще нефтью? – спросил Ли.
– А, – подмигнул клерк, – шутите, да? Ладно, я понял. Ни о какой нефтяной лихорадке вы даже не слыхали. Я бы мог сказать, что вы вылитый буровик, но не скажу. Буду нем, как рыба. На «Ларсен марганец» работаете?
– Любезный, я аэронавт, – сказал Ли. – Вон там мой шар, видите? Дадите на него квитанцию или как?
– Вот, пожалуйста, – клерк поставил печать и протянул ему бумажку.
Ли сунул ее в жилетный карман и все-таки спросил:
– А что такое «Ларсен марганец»?
– Крупная горнодобывающая компания. Богатая. Вы богаты?
– А что, похоже?
– Вообще-то, нет.
– Ну, значит, вы правильно все поняли, – кивнул Ли. – Что-нибудь еще у вас тут нужно сделать, прежде чем я отправлюсь тратить деньги?
– Еще таможня, – сказал клерк. – Вон там, у главных ворот.
Помещение с вывеской «Пошлины и сборы» Ли нашел без труда и заполнил декларацию, следуя указаниям сурового молодого офицера.
– Вижу, у вас есть револьвер, – заметил тот.
– Это противозаконно?
– Нет. Вы работаете на «Ларсен марганец»?
– Слушайте, я тут всего пять минут, а меня уже дважды об этом спросили. Я и не слышал никогда про «Ларсен марганец», пока сюда не попал.
– Значит, вам повезло, – вздохнул офицер. – Будьте добры, откройте ранец.
Ли предоставил для инспекции и сам ранец, и его более чем скромное содержимое. Это заняло секунд пять.
– Спасибо, мистер Скорсби, – сказал таможенник. – Запомните: единственный уполномоченный представитель закона в Новом Оденсе – это «Управление пошлин и сборов». Полиции у нас нет, а это значит, что если кто-нибудь нарушает закон, разбираемся с этим мы. И позвольте вас заверить, разбираемся без промедления.
– Счастлив это слышать, – весело