француза, что не подобает благочестивым католикам, каковыми они являются, ходить под началом мусульман.
И вот теперь Корбо уверено шагал по извилистым улицам Касбы. Вдоль пересекающихся дорог теснились поставленные в ряд белые кубики домов, на глухих фасадах которых изредка красовались крохотные зарешеченные окошечки. Касба являлся типичным арабским городом, и здания в нём походили одно на другое. На улицах царило оживление, но на пирата никто не обращал внимания: вид капитана не вызывал интереса местного населения.
Вокруг слышались возгласы и разговоры на арабском, берберском, еврейском, мозабикском, турецком, а также на французском и прочих европейских языках. Но весь этот шум перекрывал тягостный звон невольничьих цепей. Одетые в лохмотья немытые люди понуро брели на работу.
Каждый раб держал в руке или нес на плече тяжелую полутораметровую цепь, железным браслетом обхватывающую лодыжку. Многие несчастные, старчески шаркая стёртыми ногами по камню и пыли, просто обречённо волочили цепь за собой. Шеи некоторых рабов были закованы в ошейники из дерева и железа, снимавшиеся только на время работы. Корбо слышал, будто христианских невольников в Касбе насчитывалось около тридцати тысяч, и теперь пират мог убедиться в истинности подобных слухов.
Каждое утро пленников выводили из подземелий. Покидая подвешенные один над другим гамаки, каторжане удостаивались скудной лепёшки и отправлялись трудиться до самой вечерней зари. С наступлением темноты жизнь в городе прекращалась. Освещения на улицах не было, а то бы, наверное, невольников заставляли работать круглые сутки.
Капитан с сожалением посмотрел на бедолаг: «По мне – так лучше быстро умереть, прихватив с собой хоть одного из тюремщиков, чем влачить такую жизнь», – нахмурившись, подумал вольный авантюрист и свернул в проулок.
Через некоторое время Тэо оказался на площади, где находился крупнейший невольничий рынок Бадестан. Здесь продавали мужчин для сельскохозяйственных работ и гребцов на галеры раисов. Детей, даже самых маленьких, без всякой жалости отрывали от матерей и отправляли на сравнительно легкие работы, самих родителей предлагали в качестве прислуги другим хозяевам. Молодых и красивых женщин на невольничьем рынке найти было сложно. Поставщики гаремов не скупились и отбирали девушек ещё на перевалочном пункте. Кстати, красивые юноши ценились не меньше.
Торговля шла полным ходом. Продавцы расхваливали живой товар, а покупатели ощупывали мышцы, осматривали зубы и требовали от хозяина:
– Пусть откроет рот. Он поднимет вот этот тюк? Так вот, эти двое пусть подерутся, кто победит того и возьму!
Продираясь сквозь горланящую толпу к зданию местной тюрьмы, капитан надеялся встретить там Рауля.
Новых пленников обычно предварительно загоняли в подземные казематы, и к делу приступал переводчик. Толмач выяснял имя, страну, род занятий и финансовое положение человека. Особенно тщательно выявляли