или по комической опере Гулака-Артемовского «Запорожец за Дунаем». Но за сто лет украинская литература ушла далеко вперед. Появились даже свои украинские футуристы. Всё как в России и как в Европе. Томмазо Маринетти требовал уничтожить музеи. Хлебников, Маяковский, Крученых, Бурлюк, Лившиц, Каменский объявили, что Пушкин стал «непонятнее иероглифов» и потому его вместе с Достоевским и Толстым надо «сбросить с корабля современности». А всего полтора года спустя украинский футурист Михайль Семенко, как раз накануне юбилея Шевченко, сжигал свой «Кобзарь».
Из манифеста Михайля Семенко «Я палю свiй “Кобзар”»: «Ты подносишь мне засаленного “Кобзаря” и говоришь: вот мое искусство. Человек, мне стыдно за тебя… <…> Искусство – это нечто такое, что тебе и не снилось. Я хочу тебе сказать, что там, где есть культ, там нет искусства. <…> А ты вцепился в своего “Кобзаря”, от которого несет дегтем и салом, и думаешь, будто его защитит твое уважение? Твое уважение его и убило. И нет ему воскресения. Кто им увлечется теперь? Человек примитивный. <…> Время превращает титана в ничтожного лилипута, и место Шевченко теперь в “Ученых записках”. Поживешь с вами, отстанешь на десятилетия. Я не принимаю такого искусства. Как я могу теперь уважать Шевченко, если вижу, что он у меня под ногами?»[113]
Как известно, отвергавшие музеи футуристы очень скоро сами станут музейными экспонатами. Маяковский «по-дружески» шепнет тени Пушкина: «У меня, да и у вас в запасе вечность…» Семенко после революции издаст сборник стихотворений под названием «Кобзарь».
В истории украинской литературы давно миновало время веселеньких пьес и рассказов из народной жизни. Шевченко, поэт, никогда не смеявшийся, изменил развитие украинской литературы. Она стала серьезной. Шевченко, как и положено гению, оставался выше любых иерархий и классификаций, но молодые украинские писатели были озабочены местом украинской литературы. Как стать вровень с русской и польской литературой, уйти от провинциальности, занять свое место в литературе европейской? «Прорубить окно в Европу для украинской литературы», – незадолго до мировой войны напишет молодой украинский литературный критик Микола Евшан[114].
Украинцев вдохновлял образ Тараса Шевченко. Раз на украинском можно писать гениальные стихи, значит, можно писать и научные статьи, исследования, можно переводить на украинский язык Гёте, Сервантеса, Пушкина, Шекспира.
В 1889 году появилась идея издать в специальном приложении ко львовскому журналу «Зоря» серию переводов классиков европейской литературы на украинский. Леся Украинка была готова переводить Свифта, Гейне, Мольера. Советовала непременно перевести на украинский Петрарку, Бомарше, Бальзака, Вольтера, Шенье, де Лиля, Гольдони, Руссо, Флобера, Словацкого, Пушкина, Лермонтова, Тургенева. «Да, вот еще что: конечно, Сервантес должен быть у нас, а то что же это будет за европейская библиотека без “Дон-Кихота”». В отличие, скажем, от Ивана Нечуй-Левицкого, который требовал