это как редкое блюдо!.. Кушай, дорогая!.. Кушай!.. Я так за тебя рада, Оля! И прошу тебя, ни о чем не думай – нырни к нему в постель, вот тебе то самое… твое… Тихое и нескучное!
– Я только что там была.
– А еще разок?!
– Ему надо отдохнуть. Знаешь. Волнуюсь… Когда-нибудь будем гордиться… Жили в одно время с Артемом Константой.
– Скажи – а почему с утра?.. Утренний необъявленный митинг?!. Что за дела? Что за времена!
– Когда-нибудь будем гордиться. Мы в эти времена жили!
Артем в постели – он, кажется, уже в другом, но тоже тревожном сне. Он уже не пересчитывает голосовавших. Вдруг бормочет:
– Пейзажик. Пейзажик…
Ольга успокаивает – подсела к спящему, зажав плечом телефонную трубку.
Но Артем не унимается:
– Лошадка. Почему избушка так покосилась?.. Больше! Больше ярких деревенских красок. Какая серость!..
Спящий, он задышал ровней. Но тут же опять заработала его что-то ищущая, роющая память:
– Пейзажик… Совсем небольшой… Снег, снег. Много снега! И лошадка вся… вся в снегу…
Инна тоже слышит выкрики и зовет по телефону:
– Оля! Оля!.. Это он опять? Во сне?
– Да. Лепечет что-то… Не знаю, как понять! Вчера он так пылко говорил про абстрактную живопись. Про гений Кандинского. А сегодня в голове у него застрял какой-то вылизанный кич! зимняя картинка! Еще и с лошадью, запряженной в сани…
– Народный вкус. Он и во сне завоевывает толпу.
– Тебе смешно… Да, я искусствовед. Да, популяризатор. Но ты же знаешь, – со страстью продолжает Ольга. – Кандинский – это моя жизнь. Это мое всё. Кандинский! – вот где философия линии, вот где буйство красок, неистовство, интеллект…
Спящий Артем, перебивая, выкрикивает:
– Пейзажик!
– На митинге сегодня обрати внимание. Когда Артем выступает, он говорит про народ… и еще про Население. Он различает народ и население… Ты в этом понимаешь? – спрашивает сестру Ольга. – Народ, население, толпа. Я пыталась понять… Для меня это сложно.
– Нервничаешь?
– Ужасно!
– Он, Оля, бедноват, да?.. По телевизору я заметила. Плохо одет.
– Сейчас все плохо одеты.
– Но когда вчера… нет, позавчера… Когда Артем был здесь, у тебя, я отметила, что на нем новый, только что купленный пиджак. И рубашка…
– Инночка!.. Пиджак! Рубашка!.. Это все глупости! Я так боюсь главного – боюсь, что поспешила, поторопилась к нему, дернулась. Сразу постель… Я, в сущности, мало Артема знаю.
– Передай его мне, я узнаю побольше.
– Моя сестричка все шутит.
– А вот не ной, дорогая.
– Известный человек. Уже популярный. Наверняка на нем будут виснуть женщины.
– Виснут не женщины, а бабы. И пусть!.. Моя дорогая старшая сестра… Что это ты замолчала? Что за пауза?
– Взяла чашку чая.
– А!.. Я думала, он проснулся.
– Спит.
– А пока спит, вяжи его покрепче к постели.
Артем кричит со сна:
– Пейзажик!
– Расслабься, Оль. Он хороший