полутора лет со времени исчезновения Аменхотепа, никто уже больше не думал о нем; тем не менее, внушенного им сверхъестественного страха было еще достаточно для охраны его дома. Все боялись прикоснуться к собственности великого чародея, – а вдруг он явится невзначай и тогда жестоко отомстит за разграбление своего имущества.
Бизу и старая Снефру продолжали жить в доме, – все остальные слуги разбежались. Но карлик и негритянка блюли порядок и чистоту в комнатах и поддерживали фруктовый сад и огород, а золотые кольца, оставленные Эриксо, обеспечивали им полное довольство.
Но Бизу не был счастлив; он чувствовал, что одинок в большом и пустом доме. Иногда его терзали угрызения совести, что он оставил в подземелье своего господина, или овладевало непреодолимое желание видеть Эриксо. Тогда он пробирался во дворец Пуармы и сторожил случай пробраться в сад и попасть в пирамиду. Присев у подножия сфинкса, где была скрыта обожаемая им женщина, он мечтал по целым дням; но открыть тайник не осмеливался, боясь быть пойманным на месте преступления. Сколько раз, забившись в темную нишу, видел он Нуиту, приходившую в пирамиду помолиться и поплакать. Иногда ему приходила в голову мысль открыть царевне тайну о ее возлюбленном и помочь разбудить его; что ему до счастья Нуиты и Рамери, лишь бы Эриксо не принадлежала никому!
Впрочем, этот проект никогда не был приведен в исполнение. Какой-то смутный, непобедимый страх смыкал уста карлика. И вот, однажды, он узнал, что царевна уехала на богомолье в Абидос.
Вот что вызвало эту поездку.
Старуха-кормилица Нуиты, которая осталась одна из всех лиц, прежде окружавших ее, и одна знала истинную причину ее грусти, искренне горевала. Однажды она доверила под секретом царевне, что в небольшой кумирне, посвященной Сохмет и выстроенной на окраине города, находится замечательная прорицательница, для которой ни прошедшее, ни будущее не имело тайн. Может быть, если Нуита посоветуется с ней, она откроет ей, где находится Рамери, жив он или умер и изменил ли любви, в которой клялся.
Молодая женщина ухватилась за эту неожиданную надежду и решила в тот же вечер отправиться в указанный храм. Муж ее уехал в Саис для инспектирования войск и его ждали лишь через несколько дней. Итак, Нуита была совершенно свободна. С наступлением вечера, в сопровождении кормилицы, она села в носилки и приказала нести себя в храм Сохмет.
Храм этот был очень древнее святилище, обнесенное высокой оградой, бронзовые ворота которой были закрыты. Узнав имя и сан посетительницы, привратник тотчас же впустил носилки. Нуиту принял старик-жрец и проводил царевну в сад, прилегавший к храму.
Там находился священный пруд, который окружали семь гранитных статуй богини с львиной головой. Гигантские тени, отбрасываемые статуями этого странного божества, были особенно чудовищны при ярком свете луны, серебром отливавшей на гладкой поверхности воды.
Нуита простерлась и совершила возлияние вина и воскурение ладаном, умоляя