надо, а Яга грустила, может так быть, что придет он к ним в последний раз. И ведь Нию, хотя кол на голове теши, он кроме своей тьмы ни о чем думать не хочет. И ничего-то с ним не сделаешь, лишь остановить да усыпить можно, только хватит ли у Велеса на то сил? Нет, обо всем этом даже Яга не ведала.
Потом, когда черти собрались у них в избушке через пару дней, кот Былину про то вторжение распевал. Хотя лучше бы забыть совсем, но раз сочинялась, то надо слушать, чего былине то зря пропадать?
Эта птица во мраке болота
так пронзительно снова кричала,
Что приблизился Леший: – Чего ты?
Словно ведьм никогда не видала.
– Но из Пекла она, – говорила,
– Ний смириться не может теперь
И усталая птица сулила
столько голода, мора, смертей.
– Не рассеется тьма, и не ждите.
Но вернутся на битву князья.
Будет семь их, и всех соберите.
Откупиться от Ния нельзя.
Так угрюмо и слушал, и верил
старый леший в дремучем лесу.
И внимали и люди и звери,
Что беда ведь у них на носу.
И так трудно им всем там собраться,
И идти всем на битву опять.
Только вечно им тьмою сражаться.
Как же птицы во мраке кричат.
И не слышат они Гамаюна,
Птица им не простит глухоту,
Велес вечно прекрасный и юный
Молча смотрит он в ту высоту.
Потом, когда черти угомонились, кот вдруг вздрогнул и со всех лап бросился к Яге. Словно он что-то вспомнил и что-то понял.
– Ты чего, соскучился, или боишься, что меня украдут? – стала допытываться она, явно над ним издеваясь.
– Да чего мне бояться, только вот о чем я, а о каких семи князьях пела птица? Кто они и почему их должно быть семь, не скажешь случайно?
– А ты ничего не напутал, – удивленно спросила Яга. Притворяется или и правда не знает ничего?
– Ничего я не напутал и не забыл, память у меня хорошая, и ты знаешь, что потом все сбывается.
– О лучших поет она, значит, их будет семь, – говорила Старуха задумчиво, и Мокошь о том же говорила, ну что, будем ждать, да считать. Как все явятся, так последняя битва Велеса и начнется.
– А где мы их семь наберем? – страшно беспокоился кот.
– А что ты хотел. Для такой битвы поднимутся и мертвые и живые, и Дунай твой явится, если ты о нем печешься.
Она сразу поняла, почему так засуетился кот, кое с кем ему вовсе не хотелось встречаться.
– Да в костре я его высоком видал, беса такого, – ворчал кот, – А ты так и хочешь на больную мозоль наступить, не жалко тебе кота своего любимого.
– Свидитесь, милок, хощь не хощь, а свидитесь еще и на этом свете и на том, какие наши годы, как Велес говорит.
– Ты бы уж сразу вспоминала, какие нас еще напасти ждут. Нечего коту хвост по частям отрубать, уж кромсай сразу весь, – выпалил он.
– Ну