разгадать эту загадку, вернемся далеко назад – в самое начало, когда апостольская община только-только складывается, когда Двенадцать только-только призваны. И попытаемся реконструировать ход событий, исходя из евангельского текста и логики.
Мы не знаем точно, откуда Иуда получил свое прозвище, вариантов, самых экзотических, много; но все-таки по традиционным толкованиям Кариот (евр. Кериййот) – это место его происхождения. «Иш-Кериййот» дословно переводится как «человек/житель пригорода», т. е. селения около Иерусалима[19]. По другим версиям, это собственно название одного из таких селений[20].
«И самый род его принадлежал к колену Иудину (гор. Кариот), так что он был сородичем по колену Иудину самому Христу, сыну Давидову, скимну из колена Иудова. „В среде двенадцати апостолов один только он был иудеянин, из колена Иудова…“ Прозвище Искариот или Скариот указывает на его происхождение из г. Кариот: что из Кариота, муж кариотянин. Как прозвище, по смыслу его можно толковать: „человек городов, Stadtemann (Keil) горожанин, градский человек“»[21].
Если так, то из двенадцати апостолов Христа одиннадцать были северянами, а один – южанином.
Про одиннадцать мы можем сказать это совершенно точно. Во-первых, практически все из них перечислены в Евангелии от Иоанна как галилеяне. Во-вторых, те, кто не перечислен, например Симон Зилот или Иаков Алфеев, имеют косвенное отношение к Галилее: движение зилотов было распространено на севере, а не на юге страны, Иаков Алфеев – брат Матфея. В-третьих, после Воскресения Христа все они отправляются в Галилею и пребывают там до Вознесения.
Если Иуда – на самом деле единственный среди них южанин, то как же несладко ему приходится в этой северной компании! Про взаимную нелюбовь Иудеи и Галилеи уже упоминалось. И на фоне этой нелюбви Иисус берет к Себе в ближайший круг одного-единственного южанина. Очень в Его духе.
Ох, чего Иуда, должно быть, от остальных наслушался! Ему ведь одному пришлось отвечать за всю Иудею перед десятком северян. А они – пока еще не Двенадцать всехвальных, которых мы воспеваем на службах. Они пока просто самые разные люди, пошедшие за Христом, со своими слабостями, грехами и предрассудками. В том числе и местечковыми. И, учитывая, что Иисус Себе в друзья выбрал отнюдь не местную либеральную интеллигенцию, а простых «ребят из нашего двора», думаю, Иуде потребовалось очень много душевных сил, чтобы остаться на своем месте.
День за днем ему приходилось выслушивать от остальных учеников попреки и укоры. Это наш Учитель, это наши северные дела, чего ты, иудейское отродье, тут делаешь, это не твое место, и говор у тебя не тот, и одежда не та, и вообще – злишь ты безмерно уже одним своим присутствием. В общем, ученичество его начинается малоприятно.
Но Иуда очень хотел остаться. Хотел быть с Христом настолько, что был готов на такое испытание. Это, между прочим, характер: буду делать то, что считаю правильным, и ничто и никто меня с этого пути моего сердца (Ис. 57: 17) не собьет.
Хороший характер вообще-то. К нему только