десяти лет заключения. Однако на сей раз борющиеся рабочие не предоставлены самим себе. Интеллигенты с первой же минуты поднимают голос в их защиту. Протестуют, взывают к международной общественности. Молодежь спонтанно, без всякой предварительной работы, организационной подготовки или подзадоривания выступает на помощь тем, кого преследуют. В сентябре 1976-го возникает Комитет защиты рабочих [(польская аббревиатура – KOR, или КОР)]. Рождается движение солидарности, которое молниеносно добивается огромного успеха: в 1977-м все приговоренные [за участие в беспорядках] уже на свободе. КОР преобразуется в Комитет общественной самозащиты КОР – KSS KOR, или КОС КОР, – и ставит перед собой более широкие задачи. Он уже не ограничивается помощью преследуемым – хочет сотрудничать в действиях по самоорганизации общества. С этой целью ему необходимо укрепить связи с рабочими кругами. Требования по восстановлению прав всех трудящихся и соответствующие формы деятельности будут разрабатываться совместно. Здесь, в частности, мы находим зародыши «Солидарности».
В этой сокращенной лекции по истории нет фальши, однако она ставит больше вопросов, чем дает ответов. Теоретически интеллектуалы могли решиться на жест солидарности и в другие моменты польской истории. Да и состав группы, приступившей к реальным действиям, равно как и обстоятельства, которые позволили собрать под одним знаменем столь разношерстную компанию, требуют обдумывания. Однако в первую очередь нужно задаться следующим вопросом: каким образом их акция смогла принести плоды, на которые никто не рассчитывал?
Нелегко выделить, отфильтровать из послевоенной истории Польши те факторы и обстоятельства, которые важнее всего для понимания лет, предшествовавших «Солидарности». Ведь столько всяких вещей кажутся важными!
Вот самые первые послевоенные годы. Миллионы жертв – поляков и евреев. Миллионы вынужденных репатриантов – тех, кого в принудительном порядке изгнали с территорий, занятых Советским Союзом, и поселили на бывших немецких землях, которые союзники предоставили Польше.
Затем – длительная гражданская война против навязанной Советским Союзом власти. Террор – и параллельно с ним восстановление страны, варварская индустриализация, цену за которую Польша платит по сей день. И все-таки эти мобилизованные кнутом и подгоняемые, высекаемые кнутом усилия открывали перспективу для модернизации страны. Сотни тысяч крестьянских и рабочих детей азартно, с запалом взбирались по ступенькам общественной лестницы, отождествляя собственное продвижение вверх с продвижением всей страны. Поразительная смесь, в которой варварское насилие лишило народ самостоятельного бытования, вместе с тем предлагая ему нечто ценное и привлекательное – нечто такое, что заставляло спрашивать, а не является ли выбранный путь правильным.
Подстриженный под одну гребенку всяческими операциями, которые производились на его теле наглыми акушерами истории, народ был избит и разбит, его раздирали