тоже оплакивал какую-то свою потерю. Они с отцом прогуливались по набережной Невы, когда Лика заговорила:
– Я так рада, что ты привёз меня сюда. Здесь я чувствую себя дома. Несмотря на то, что Петербург ещё такой юный по сравнению с Вечным городом, где я выросла, всё же можно уловить определённое сходство между этими двумя городами: та же завораживающая красота, дух истории, исходящий от каждого здания в центре, и строгая архитектура линий. Это немудрено, учитывая то, какое влияние оказали итальянские зодчие на формирование исторического центра Петербурга. Но у Питера более сложный характер. Рим как бы обволакивает тебя своим теплом, и ты находишься под его постоянной защитой, а Петербург бывает совсем неласковым. Он налетает на тебя порывами ветра, обрушивает потоки воды, испытывает серой осенней депрессией, словно проверяет на прочность: выдержишь ли, не сбежишь ли греться в тёплые страны, останешься ли верным своей любви к нему? Я хочу остаться здесь на время. В Риме я всегда чувствовала, что обо мне заботятся: ты, Алессандро, друзья. Сейчас я хочу посмотреть, на что я способна, оставшись одна. Мне стоит пройти это испытание. Да и, к тому же, я очень надеюсь, что без меня тебе удастся, наконец, подумать о своей личной жизни. Мамы нет очень давно. Здесь у тебя есть шанс прийти на её могилу, попрощаться и отпустить её. А за меня не волнуйся, я сильнее, чем вы все думаете. И знаешь, что? – сказала она, подставляя лицо под струю ветра, несущего влажную прохладу с Балтики. – Этот холодный воздух хорошо прочищает мозги. Мне захотелось снова взять в руки кисти, а ещё – попрактиковаться в русском. Так что у меня будет чем здесь заняться.
Отец снял для Лики просторную и светлую квартиру в самом центре с видом на Неву и уехал обратно в Рим, надеясь, что у его девочки со временем всё будет хорошо. В течение месяца она бодрилась, стараясь занимать себя по максимуму разными делами, чтобы не оставалось времени для грустных мыслей. Но настала середина октября, её день рождения, который Лике предстояло встретить в одиночестве. Она сама отклонила предложения приехать от отца и друзей, понимая, что Алессандро не сможет не то что приехать, но даже позвонить, так как находится в труднодоступном районе африканского континента. Но уже с утра Лика поймала себя на том, что гипнотизирует взглядом телефон в тайной надежде, что он всё же каким-то чудом сможет позвонить, и приняла волевое решение уйти из дома, чтобы не мучить себя. Она бродила по промозглому Питеру, сдерживая слёзы и стараясь не думать о своём одиночестве. А когда поздним вечером, уже на грани истерики она добрела до дома, то обнаружила на пороге Доменико с подарками и цветами. Лика бросилась к нему на шею и долго рыдала, не в силах остановиться. Наконец, когда ему удалось её немного успокоить, он показал ей подарок от Алекса. Раскрыв подарочную коробку, девушка увидела очаровательного котёнка, которого Дом приобрёл для неё по просьбе Алессандро. Алекс почти сутки добирался до ближайшего