управляюсь, – ответил я, гася осветочение и разрывая нити контроля, отчего кошка замерла, снова становясь обыкновенным куском сушёного мяса.
– Научи меня подсвечивать искорки и паутинки, – тут же выпалила Мира, подскочив и повиснув на мне. – Научишь, дядя Ир?
– Этому надо несколько лет учиться. Это сложные чары.
– Ты же сам говорил, что это помогает новичкам, – с недоумением спросила племяшка.
– Говорил, – ответил я, обведя глазами крохотную каюту с небольшим стёклышком на входной двери, от которого падал тусклый свет пасмурного вечера.
Если бы не кристаллики солнечной соли, насыпанные в стеклянный кувшин и залитые водой, было бы темно. Кристаллики долго сохли на солнце, впитывая его свет, а когда снова попадали во влагу, начинали светиться ярким желтовато-белым сиянием. Если же сушить их над огнём, то и свет будет как у тлеющих углей. И в этом солнечном сиянии блестели зелёные глаза спрятавшейся в своём гамаке под простынёй Таколи. Одни только глаза и торчали, большие и внимательные. Что называется, страшно и интересно.
– Говорил, – повторил я. – Помогают ученикам, но создают их учителя́.
– И во сколько лет ты этому научился?
– В семнадцать.
– Значит, и я быстро выучу, – выдала радостную фразу Мира.
– Да, только меня отдали в ученики в шесть лет. Именно тогда проявился мой дар.
Мираэль поджала губы, а я уже занёс руку над трупиком, готовый снова осветочить его, но в дверь начали часто и сильно стучать.
– Господин Орса! – прокричал незнакомый голос. – Господин Орса!
Мужчина вскрикнул, а потом послышался шум падения. Сразу после этого в дверь с силой ударили, да так, что она сломалась, криво повиснув на нижней петле. Мира и Таколя разом воскликнули, когда в каюту шагнул широкоплечий человек. Шагнул через труп слуги Сенатора.
– Все на палубу, – негромко, но уверенно произнёс головорез, показав в сторону длинным широким кинжалом с которого на пол капала свежая кровь.
Я молча глядел на него. С одним-то я точно справлюсь, но если там десяток таких, то придётся несладко. Кроме того, надо побеспокоиться о девочках. Подумав так, я обернулся на притихшую Миру и спрятавшуюся с головой под простынкой Таколю. Да, это мои девочки. Находясь среди мертвецов, я слишком быстро привязываюсь к живым.
– Да, – прозвучал мой тихий ответ этому пирату.
Никаким другим он быть не мог.
– Живей, – буркнул пират, выжидающе глядя на меня, – и без шуток.
– Да какие уж тут шутки, – проворчал я. – Пойдёмте, девчата.
Пират сделал шаг, пропуская нас, и держа при этом свой кинжал в готовности к бою. Против ножа в тесном пространстве с голыми руками очень сложно. А козыри я не хочу раньше времени раскрывать.
Я перешагнул через тело слуги, вглядевшись в замершее в безразличии лицо. Следом за мной вынырнули испуганными мышками девчата. Таколя и так была не храбрая, да и Мираэль в первый раз в таком положении. Пират легонько толкнул в спину замешкавшуюся племяшку,